В Северной республике производство касаток передали одному предприятию, производственные и научные мощности которого раза в два превосходили всю промышленность Гэльского княжества. И тамошние инженеры, наконец-то, собрали все удачные идеи, избавились от недостатков и сделали современный, гармоничный самолет. Например, они наконец-то отдали все управление вооружением летчику. Теперь не нужно было добиваться идеального взаимодействия между летчиком и штурманом, чтобы сбросить бомбы точно на цель. А роль напарника вообще свели исключительно к роли стрелка, освободив его от всех прочих обязанностей.

Инженеры Северной республики сделали именно штурмовик, а не разноплановый, всепогодный самолет на все случаи жизни, каким, если честно, и была моя КС-27М. Дальность полета сильно снизилась, зато увеличилась скорость, бомбовая нагрузка и маневренность. Это все я почувствовал, едва подняв самолет в воздух. Слушался он просто замечательно, вместо пары трюков я, воодушевившись, открутил в небе за десять минут половину всей программы показательных выступлений, как у нас говорили. А потом зашел на цель, спикировал, сбросил бомбу, с непривычки я едва не забыл об этом и нащупал кнопку пальцем только в последний момент, и плавно вывел самолет из пикирования.

Когда самолет остановился, я сдвинул фонарь кабины и показал большой палец механику, но не стал спешить выбираться. Отдыхая, я провел рукой по приборной панели и негромко проговорил:

— А ты настоящая красавица…

Полковник ждал меня в тени у ангара. Он молча подождал, пока я вытру пот и выпью воды, и только после этого начал:

— Ты нарушил приказ, задержавшись в зоне больше положенного, чем сбил план полетов. Второй — промазал мимо цели. Третье — слишком поздно вышел из пикирования…

— Первое — да, виноват, увлекся, — я перебил полковника. — Второе — уж извините, я первый раз сам бомбы сбрасывал, на моем старом самолете это всегда делал штурман. Но насчет третьего, извините, я еще мог выпить кружку кофе, полюбоваться цветочками и только потом вывести машину из пикирования! Я и так слишком рискнул только потому, что первый раз за штурвалом этой красавицы! В бою запросто бы получил полный заряд прямо по брюху! Это же самое милое дело — подловить на развороте во время выхода из пикирования! Лучше только прямой наводкой в лоб врезать.

Полковник Ивар Кардеш с кривой усмешкой покачал головой, глядя на меня. А потом вдруг выдал:

— Я терпеть не могу расистов, но еще больше я терпеть не могу горцев, но больше их двух вместе взятых я не перевариваю горцев-расистов, которые на всех остальных смотрят свысока. Но знаешь что. Молодчиков, которые считают себя умнее других, я просто ненавижу. Понял?

— Так точно, — я нагло ухмыльнулся. — А я не люблю кадровых офицеров и республиканцев, а уж кадровых офицеров республиканской армии…

— Отлично. Пойдешь во вторую эскадрилью. Сегодня отдыхай и обустраивайся, а завтра я лично проверю, каков ты на прочность.

Отдав ему честь, я повернулся и пошел за своим мешком.

Третий полк базировался чуть в стороне от остальной дивизии на небольшом аэродроме посреди густого леса и на достаточно высоком холме. С воздуха легко можно было разглядеть вдали линию берега, того самого берега, который нам предстояло защищать от демонов.

За время моего отсутствия, армия ничуть не изменилась. И не важно, что это была не княжеская армия, а республиканская. Меня официально зачислили в полк, выдали обмундирование — светло-зеленую повседневную форму с голубым беретом, сапоги, пару штанов и кожаный реглан со шлемофоном для полетов, поставили на пищевое довольствие и дали койку в общей казарме. Конечно, я не знал многих тонкостей, и кое-чему пришлось учиться на ходу, но так как это все-таки было ополчение, а не регулярные войска, то офицеры не сильно придирались. Тем более что в полку оказалось много людей, не имевших вообще никакого опыта службы в армии, не говоря уже о боевом опыте. Некоторые даже не подозревали, что нельзя просто в свободное время прийти в столовую и поесть.

Кормили, кстати, неплохо.

Полковник не соврал. На следующий день прямо с утра сразу после построения, он сам забрался в самолет. И хотел бы я сказать, что выбрался из своего самолета с сухими штанами… хрен там, они были насквозь мокрые от пота! В учебном воздушном бою седоватый грузный полковник загонял меня так, как не получалось даже у Рэлы Моры на «Кондоре»! Он заставил меня выжимать все, что можно было из «касатки» и даже немного больше.

Выбравшись на бетон, я жадно выпил целый ковшик воды, а второй просто вылил себе на голову. Мне было жарко, не хватало воздуха, а от усталости хотелось просто лечь и лежать, а вот полковник, хоть и тоже вспотел, казался свежим и ничуть не уставшим.

— Молодец, — он одобрительно кивнул. — Вот теперь я верю, что ты у Рэлы Моры служил.

— Вы её знали? — удивленно спросил я.

— Да. Отдыхай. После обеда продолжим!

И действительно продолжили, но уже по другому. Я и другие летчики раз за разом отрабатывали заход на цель, бросали учебные бомбы — по сути просто болванки — стараясь попасть прямо в цель. Обстреливали мишени на земле и сбивали небольшие воздушные мишени — маленькие ярко-красные шары наполненные горячим воздухом.