– Мы тут случились у Рока Бразильца на беду и радость, девочка.
– Адам отхлебывал из кружки, развалившись на стуле и закинув ноги на край стола.
– Так случилось, что мы случились.

Ему всегда было приятно смотреть как ест его девка. С самого первого раза. Словно в этом действе заключалась какая-то магия. Даже как она смешно морщила нос, отпивая из бокала ли, кубка или оловянной помятой кружки. Даже в слегка оттопыреном мизинце, когда она отламывала или отщипывала кусочки еды и клала их в рот.

Адам любовался своей Энни.

Переводил взгляд с глаз на губы и обратно. Останавливал взгляд на губах и, веки тяжелели, цвет глаз темнел из-за расширенного зрачка. А девке казалось, что Адам поосто уже пьян с утра пораньше и именно поэтому отец не взял того на берег.

Кстати, немного насытившись, она сообразила, что на борту они остались совершено одни.

Адам по сменившемуся выражению лица девушки понял это и заулыбался. По-доброму, открыто и располагающе.

– Да, дорогая, да...мы почти весь день проведем одни. Вместе.
– и разведя, в гостеприимном жесте, руки в стороны, продолжил.
– Как когда-то, в другой жизни, да?

– В какой из?
– Спросила нахмурившись.
– Какая из наших жизней тебе больше всего понравилась?

– Вот эта.
– он не сдвинулся с места. Совсем.

Не отвел взгляда и не изменил выражения лица.

Каждый раз, в каждой проклятой жизни, он сам шел к ней, вел ее, тащил, насильно или почти насильно.

Агнию нравилось? Нравилось.

Но сейчас Адам хотел, желал, жаждал, чтобы сама Елин показала, что хочет его, что он ей нужен.

Первоначальный напор прошел, а девка сидела напротив и ожидала от мужчины привычного для нее поведения.

– Тебе нужно подсказывать что делать?!!
– Вдруг рявкнул Адам, да так, что девка чуть с края стола не свалилась.- Я не друг тебе, девочка. Я мужчина, что идет с тобой из жизни в жизнь. Ты можешь ненавидеть меня, но хотеть мы друг друга не перестанем.

Адам медлено и, не отводя взгляда от Энни, стал расшнуровывать довольно тонкие завязки на вороте своей рубахи. Медленно, тягуче...

Ему нестерпимо хотелось, что девка сама любила его. Сама!

Чтобы он стонал и кричал так, как ночью ее папка не кричал.

От ожидания тонкая вена на виске напряглась, отдавая тиком, руки, освободившие рубаху от завязок по вороту и на груди, теперь сжались в кулаки.

Адам ждал.

В голове уже рисовались картины одна похотливее другой, неужели надо опять первым что-то делать или произносить какие-то еще слова?

"Возьми... возьми меня, Елин" - У Энни пронеслись в голове отзвуки прошлой жизни, заставившие вновь смутиться.

Да, однажды он уже чувствовал на себе ее желание сделать приятно, только не понравилось же, сказал что более такого не надо, так почему именно сейчас все это вновь крутится в голове? Подсказывать?

Не друг, нет, определенно не друг.

"Как ты хочешь, Елин?"

Он не мешал. Он наблюдал, почти не моргая, за тем как Энни, поборов без страха и робости, начала прикасаться к нему, освобождать от лишней, на ее взгляд, одежды.

Адам помнил, как однажды он высказал девке, что не по нраву ему быть игрушкой в ее руках. Что такого больше не повторится. Но, сейчас он хотел повторения. Так хотел рассмотреть, почувствовать в Энни хоть каплю ее желания любить его, не подчиняться, не принимать его страсть, но самой дарить ее.

И еще… извечная мужская тяга одновременно и к той, что берет и к той, что безропотно отдает. Мечта, чтобы одна женщина соединяла в себе эти качества. И ведь Елин соединяла!

Как только прохладные ладони коснулись обнаженного тела Адама, он коротко выдохнул и на мгновение прикрыл глаза. Нежнее и слаще этих прикосновений он ничего не знал в этой жизни.

– Уйдем отсюда…- Адам надеялся, что девка поймет, почему ему не хотелось быть с ней в этой каюте. Только не с ней.

Адам опустил ноги на пол, встал и увлек Энни за собой на палубу.

– Обещаю, купаться не будем… – И усмехнулся. – Хотя мне б не помешало…

Оставленный плащ на месте, где они с Энни провели остатки ночи, серым комком валялся на палубе. Адам потянул за руку Энни к плащу. Но, как только они подошли, первым растянулся на нем, вытянув ноги.

– Я не разбужу зверя. Я с тобой человек, Елин. Здесь и сейчас. Я нужен тебе такой?

Он точно знал, что сам себе он такой…не нужен. Он был слаб, безоружен и зависим… пока он не мог понять, что с этим делать.