Адам боковым зрением увидел застрявшую в дверях Энни, целуя, развернул Рока спиной к дочери и высвободив одну из рук, сделал нетерпеливый жест, мол, топай, топай отсюда, не ко времени, беги.

***

Энни испарилась за дверью, словно и ее появление было лишь видением, предостережением. От чего? Адам знал.

Как знал, что опять сделал ей больно. Так ведь его "больно", связанное с ее замужеством, ему еще предстоит. Почему она через все перерождения и все испытания так и не может смириться с его натурой? А он с её? Да и стоит ли смиряться?

В одно мгновение пронеслись эти мысли в голове Адама, да и выветрились. Похоть брала свое, он хотел этого мужчину. Как давно не хотел. Он не был изнежен, он не был пресыщен, он не играл с Адамом. И Адам не стал играть с Роком.

Кэп свел мучительно брови и зажмурил глаза, когда рука Адама прошлась по ширинке и задержалась на уже вставшем, натянувшем ткань, члене.

—Так тебя или ты, кэп?
– Вопрос не остался без ответа, потому как Рок начал сдергивать с себя штаны одной рукой, а второй неловко, но настойчиво разворачивать Адама. При этом, не открывая глаз и не произнося ни слова.

И Адам потерся ягодицами о пах капитана и прогнулся. Ровно настолько, чтобы капитан трясущимися руками погладил его бедра и начал пристраиваться, тыча, довольно неумело членом меж ягодиц.

Ну, к такому Адаму тоже было не привыкать. Но торопиться не стоило. Рок должен лопнуть от желания, не овладев светловолосм парнем.

Адам вывернулся и Рок громко заорал, попытался схватить парня и вернуть на место. Просто заорал, зарычал, словно боялся, что Адам исчезнет, вырвется, прекратит.

Адам не прекратил, не вырвался, в унисон с кэпом задышал, понимая, что если бы не Энни, то есть не Елин, плевать бы даже на прошлые жизни, он бы... он бы остался с этим сумасшедшим пиратом.

Адам прижался к Року вплотную настолько, что между ними был только кулак Адама и член кэпа в этом кулаке. Чуть сжимая пальцы, Адам умело ласкал член капитана, внимательно глядя в глаза Рока.

— Открой глаза и смотри на меня, смотри на меня!
– Кажется, кэп впервые за много лет подчинился чьему-то приказу, и синие пиратские глаза, подернувшиеся пеленой страсти, встретились с голубым льдистым взглядом Адама.
– Скажи мне, скажи, давай же-е-е...

И капитан простонал, не сдерживая дрожь, за мгновение до того, как кончил себе на живот и на руку Адама.

— Теперь ты-ы-ы....

Не отрывая взгляда, Адам дождался, пока Рок перестанет подрагивать и, прижавшись губами к виску мужчины, прошептал.

— А я тогда, когда захочу, а ты примешь...
– Поцеловал пирата и, оправив свою одежду, вывалился из каюты.

В таком виде ему все же не стоило приближаться к фигурке, застывшей на носу судна. Поэтому просто остановился у мачты, поставив ногу на канатный ящик, и позвал Энни со своего места.

—Ты не спишь?

***

Энни прикорнула, свернувшись клубком, спала неспокойно, постанывала и вздрагивала.

«Я урод. Но это я»

Здорово, наверное, быть уверенным в своей правоте и в своих поступках. Но, Адам уверен не был. То есть, совсем наоборот. Прекрасно осознавал, что он – урод. И если мелькавших в этих мирах людей могла привлечь его смазливая внешность, то темную душу свою он показывать не рискнул бы. Вот только Елин и знала, какой он, кто он.

И он мучил Елин. И мучился сам.

Заметавшаяся, еще не отошедшая ото сна, девка чуть не свалилась ничком на палубу. Но Адам не сдвинулся с места. Если он подойдет к Энни, то будет громкий скандал, слезы и обвинения.

Чем оправдаться? Да и надо ли? На шум выскочит Рок и, врядли поймет что тут происходит. Или истолкует по-своему.

Адам представил себе картину: отец и дочь делят здоровенного Адама между собой, а он стоит в центре скандала. Красота.

А еще Адам заметил, что становится противно мягкотелым с каждым перерождением, беззубым щенком, когда дело касается девки. Словно она кастрирует воина, принуждает его быть тряпкой, хлебным мякишем в ее маленьких ручках.

Адам сполз на палубу и опустился на колени. Ему было хорошо с капитаном. Ему очень хорошо с Энни. Но сам то он кто? Всё тот же кинед, что отдается каждому. Раньше по приказу хозяев, а теперь по доброй воле. И ему не стыдно!

***

Карибы. Встреча четвертая.