— Как Андреас? — шепнула я ей на ухо.

— Завтра сможет уехать, — Офелия выронила половинку пирожного на пол.

Котёнок тут же скакнул за лакомством и заурчал поедая пирожное.

— Я думаю… — я с удовольствием взяла руку Офелии в свои, — мы сделаем до утра кое-что…

— Я не хочу, — гордо выпрямилась Офелия.

— А остаться призраком на веки вечные хочешь? — ударила я её по больному месту.

Офелия задумалась.

— Если бы он полюбил меня, по-настоящему… — тихо сказала она, — а так… зачем мне быть живой, если…

Она резко выдохнула и спросила:

— Митиль, что вы хотели сказать нам?

— Ничего, — улыбнулся тот.

Мы болтали, смеялись, но я заметила, что Блэки потрогал по очереди всех рыжеволосых в комнатке Финиста.

— Пойдём, — я подхватила под руку Офелию, — мне надо забежать в библиотеку, я хочу прочитать легенду о четверых своими глазами.

— Вряд ли ты найдёшь её в библиотеке, Сашка, — кивнул мне Финист, — эту легенду не любят, и её нет ни в одной книге.

— Я верю в Филадельфиуса Клинта, он — великий библиотекарь и разыщет для меня даже такую редкость, — подмигнула я Офелии.

И та слабо заулыбалась. Я поклонилась всем, как можно изящнее, и мы с Офелией отправились в мои покои.

— Иди в спальню и найди все ингредиенты для приворотного аромата, — приказала я Офелии и не стала слушать её жалкие возражения.

Дворцовая библиотека работала до полуночи, а часы Ясеня на моём запястье показывали без четверти полночь.

— Господин Филадельфиус, господин Клинт… — позвала я, остановившись у самого широкого и высокого шкафа.

Тишина. Я потопталась на пороге и прошла вглубь библиотеки. Филадельфиус полулежал на таком длинном диванчике, что все его ножки поместились на сидении свободно. На его носу торчали смешные очочки, библиотекарь листал всеми лапками какую-то книгу.

— Библиотека закрыта, — сообщил он мне, не взглянув в мою сторону.

И часы между узкими шкафами бумкнули полночь, согласно его словам.

— Но у меня же ещё без пяти! — воскликнула я, невежливо поднося свои часики к его носу. — И мне необходима помощь! От этой книги, рукописи, сборника легенд, я не знаю, какая она на вид, зависит жизнь!

— Опять легенды? — Филадельфиус с неохотой отложил свою книгу на столик и отпил из большой чашки глоток какао. — Но вы же недавно взяли большой сборник.

— Это легенда о четверых! — выпалила я.

Библиотекарь мелко затрясся и выронил из лапок чашку.

Я тупо смотрела на светло-коричневую лужицу, расползающуюся на светлом ковре.

— Эта легенда запрещена в Первом королевстве, — наконец произнёс Филадельфиус дрожащим голоском. — Но она есть у меня, я сохранил рукопись как ценную редкость. Если вы никому не расскажете, я принесу вам легенду.

— Никому, — пообещала я.

А библиотекарь смешно перетёк на пол и засеменил всеми ножками в какую-то дверь. А я раньше не замечала эту покрытую паутиной и медными вставками дверцу.

Он вынес пыльную пожелтевшую рукопись, скреплённую толстыми серыми нитками, сказал:

— Не забудьте вернуть, ваше высочество, — и начал яростно оттирать тряпкой пятно с ковра.

Я подошла к нему, с моих пальцев на ковёр стекло заклинание очищения, поглядев на удивлённое личико Филадельфиуса, тупо рассматривающего чистый ковёр и неиспачканную тряпку, я выскользнула на лестницу.

Не удержалась, прямо стоя на лестнице, заглянула в середину пачки хрустящих от старости листков.

«И будет он лицом нежен и телом строен, с умом гибким и силой творения в умелых руках», — автор не поскупился на рисунки.

И я, вытаращив глаза, долго пялилась на Финиста, потому что это рыжеволосый парнишка с красивой улыбкой, узким длинноватым носом и зелёными глазами, был копией нашего королевского шута!

«Что происходит в Первом королевстве?!» — рявкнула озадаченно я.

От пустой, клянусь, только что совершенно пустой, стены отделился мэтр Храбриани и, прижав палец к губам, кивнул мне в сторону моих покоев и знаками показал, чтобы я закрыла замки на ночь покрепче. Что-то происходило! А вот что?

— Я буду не я, если не разгадаю все загадки до одной, — бормотала я под нос, быстро вбегая в спальню.

Офелия, довольно улыбаясь, перекладывала с места на место склянки с ароматами, она взялась разбирать подаренную мне Андреасом корзинку. Флаконы, подчиняясь её движениям, выстраивались в ровные ряды, словно гвардия короля, спрятанная в узком белом шкафу.

Что-то не так было в моей спальне. Я села в кресло и задумалась, что?

Было непривычно тепло!

Ни в одном углу не блестела изморозь.