Казалось, этот момент длится вечность. Течение яростно прорывалось сквозь связанные бревна, желая, во чтобы это ни стало, разорвать путы и выпустить каждое из них на свободу. Вода прокатывалась через лежащую девушку, не давая ей подняться. Андрей держался из последних сил, бешеные потоки воды били его в спину, стремясь смыть их обоих за борт. К счастью, в этот момент перетерлись веревки на крайних стволах. Плот, потеряв три бревна и захрипев как раненый зверь, начал потихоньку сползать с камней и выравниваться.

Вытащив обратно наполовину ушедшую в воду девушку, Андрей ужаснулся — на плоту кроме них с Тайей ничего нет. За те секунды, что они висели на камнях, течение унесло все их имущество, привязанное с таким старанием. Шестов тоже не было, управлять стало нечем.

— Ложись! — Заорал он на Тайю, которая попыталась вновь сесть на колени. — Держись за бревна и не поднимайся.

Неуправляемый плот с двумя распластавшимися на нем людьми несло по порогам, швыряя на камни и закручивая в пенных водоворотах. Следующий удар пришелся прямо в середину, плот вздыбился — мимо лица Тайи пролетели остатки сплетенных ею канатов. Треск ломающихся бревен заглушил рев переката. Острая как нож скала разрезала плот на две части. Захлебываясь в потоке воды, Андрей увидел, как девушку, вжавшуюся в пару еще чудом державшихся вместе бревен, пронесло мимо. Под ним остался только один ствол, и держась за него, он несся по взбесившейся воде, пока следующий удар не выбил у него из рук последнюю надежду. Дальше оставалось надеяться только на милость божию. Он выныривал лишь набрать воздуха, ничего не видя кроме пены и слыша один грохот воды о камни. Пока боги хранили его, но раз он был на волосок от смерти, когда камень пронесся у него перед лицом. В другой его протащило по острым валунам, сдирая кожу с руки и живота. Мелким ударам Андрей давно уже потерял счет. Он потерял счет не только ударам, но и времени, ему уже начало казаться, что он всю жизнь провел в этой безумной круговерти, и вся она пролетела как один миг. Вынырнув в очередной раз, Андрей даже сразу не понял, что изменилось в мире, и только потом догадался, он выжил. Пороги остались позади, не было ни пены, ни грохота, вокруг стояла тихая спокойная вода. Высочайшее напряжение отпустило, и сразу навалилась дикая усталость, руки и ноги отказывались работать, в легкие полилась вода. Тону. Бред какой-то. Андрей заставил себя оттолкнуться от дна и рванулся к поверхности.

Он добрался до берега на одной только воле и желании выжить. Почувствовав под собой землю, Андрей так и смог подняться, в голове продолжало шуметь и кружиться, а он полз к берегу, закусив до крови губу. Неожиданно где-то далеко послышались грубые голоса, и чья-то сильная рука, схватив его за шиворот, выволокла на сушу.

Бейбак схватил избитое, все в порезах и синяках тело мужчины и вытащил на берег.

— Смотри-ка этот живой, а бабе кажись кердык.

Субедей поднял носком сапога голову Андрея.

— Не повезло тебе, парень — придется тебе за двоих мучиться.

Андрей открыл глаза и обмер. Ни степняки, ни плен, ни будущие муки ничего не могло ошеломить его сейчас так, как плавающее у берега тело. Лицом вниз, раскинув руки, скользил по реке труп Тайи. Он даже представить не мог, насколько переплелась за эти несколько дней его жизнь с жизнью этой хрупкой, но очень сильной девушки. Ушла боль, усталость, осталась одна пустота. Он не мог выдавить даже звука. Все, к чему Андрей был здесь привязан, с кем связывал свое возвращение, было заключено в ней, в Тайе. И теперь ее нет.

Кочевники вошли в воду.

— Вытащим ее на берег, посмотрим. — Субедей шел вслед за братом.

— Посмотрим. — Согласился старший брат, протягивая руку.

Бейбак схватил труп за волосы и рванул. Тело поддалось на удивление легко, и в следующий момент он увидел наполненные ненавистью глаза и блеск стали.

Тайя лежала на животе и терпела. Воздух давно уже закончился, и чем она дышала, сама понять не могла. Наверху слышались голоса, и они приближались. Дождаться. Дождаться. Дождаться. Шептала она себе и разрывающимся легким. Наконец она почувствовала, как дернулась от рывка ее голова и поняла, пора. Она била по наитию, не видя, но удар пришелся точно в цель. Нож чиркнул по горлу первого. Фонтаном брызнула кровь. Второй был пониже, и удар распорол ему щеку до самых зубов.

Теперь Тайя окончательно пришла в себя и оценила ситуацию. Один враг плавал в красной от крови воде, второй, держась за распоротую щеку, пытался вытащить саблю.

— Не так быстро. — С этими словами девушка шагнула вперед и ударила снова.

Субедей отшатнулся от удара, и нож, скользнув по касательной, оставил на груди глубокий порез. Кочевник сморщился от боли, теперь кровь хлестала еще и из груди, но рука эфес сабли не выпустила. Он сделал еще шаг назад.

— Не торопись, говоришь. — С разрубленной щекой улыбка получилась просто жуткой.

Лезвие клинка пошло вверх из ножен, но в этот момент нога сотника подвернулась на камне, и Субедей, раскинув руки в стороны, рухнул на спину. Голова с противным хрустом стукнулась о камень. Вода вспенилась, обдав Тайю столбом брызг. Следующим движением девушки прыгнула кочевнику на грудь, в поднятой руке сверкнул нож.

— Умри!

Но вдруг яростный крик остановил ее руку.

— Стой, дрянь, или я убью его.

Тайя подняла взгляд. На берегу стояла воровка, ее руки сжимали копье, наконечник которого упирался в шею пришельца.

— Он тебе нужен? — Дори злобно ощерилась.

Тайя надавила рукой на лицо Субедея, голова кочевника ушла под воду, и из разрубленной щеки пошли пузыри.

— А тебе?

— Поменяемся? — Воровка чуть-чуть приподняла копье. — Мы уезжаем, вы остаетесь. Все живы.

Тайя отпустила голову сотника, тот вынырнув из-под воды, начал жадно хватать воздух.

— Хорошо, но все оружие оставите здесь. — Она, держа нож у горла кочевника, второй рукой развязала его пояс и сорвала ножны с саблей.