Да и вода казалась не просто особенной, а наичистейшей и вкуснейшей – словно в ней концентрировались все полезные свойства и витамины. В конце концов, именно благодаря съеденному и выпитому я активно набирался сил и начал чувствовать себя гораздо лучше, чем раньше.

Вставать, правда, при этом не очень хотелось. Наоборот, мне даже нравилась такая возможность сидеть и покачиваться, когда захочется. Что я в течении нескольких минут, в общем-то, и делал. Просто болтался на шатающейся табуретке и наслаждался тем, что могу позволить себе делать это.

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я научусь радоваться таким мелочам? Забавно, но даже в школьные годы лениво раскачиваться на стуле во время скучных уроков было не так весело и приятно, как в тот день.

Возможно, вся магия крылась в радикально отличающихся ситуациях. На занятиях это была попытка просто убить время и стулья нелюбимой школы, а после нелёгкого пробуждения – ощущение того, что я всё ещё жив и снова могу двигаться.

Ещё совсем недавно рука смерти неспешно двигалась ко мне, пока мы бессчётное время рассекали Бакеру на лодке в неизвестном направлении. А после, когда мрачная старушка отступила, возник страх, что все оставшиеся дни придётся провести в постели.

Теперь же всё плохое оказалось позади, а я смог насладиться тем, что ранее назвал бы неудобством. Да и в целом, откуда мне было знать, что оставив отчий дом я подобно ребёнку, получившему вкусную конфету, буду радоваться тому, как качаюсь на хлипкой табуретке, которая от возникшей нагрузки могла развалиться в любой момент?

По-хорошему мне бы следовало задаться некоторыми вопросами и подумать над мотивами спасителей, приютивших нас в своём доме. То были совершенно незнакомые люди, у которых на уме могло быть всё что угодно. Например, нас могли запереть специально, чтобы в дальнейшем превратить в рабов и начать принуждать к чему-то. Или, может, старик собирался затребовать с нас баснословную плату за ночлег или ту же пресловутую кашу. И это далеко не худшие варианты из возможных…

Но тогда мне было слишком хорошо, чтобы думать о страшных вещах, которым и раньше не было места в голове. Наоборот, мысленно я неоднократно благодарил и старика, и помогавших дотащить нас и наши вещи мужчин, а также юного Кирилла, нашедшего нас. Именно благодаря всем им мне удалось насладиться теми мелочами.

Впрочем, перестали меня беспокоить и прочие думы. Например, из головы пропали мысли об Алиске, которая явно скрывала что-то очень важное. Позабылись и предположения о том, как бы кто из друзей чего-то не выкинул, в особенности Артур со своей тягой брать чужое, за что пришлось бы поплатиться всем. Плевать стало даже на холодный пол. Тело просто качалось, а разум отдыхал.

Возникшее мимолётное ощущение простого счастья прервал неожиданно возникший передо мной Артур, который проснулся как раз от скрипа той самой табуретки.

– Неплохо выглядишь, – отметил он, глядя на мою всё ещё не сошедшую с лица улыбку.

– А вот ты пока что-то не очень, – не теряя позитивного настроения ответил я, глядя на потрёпанного еле стоящего приятеля. Вероятно, я выглядел со стороны примерно так же. Разве что, энергии теперь, пожалуй, было побольше.

А чтобы убедиться в этом, мне пришлось встать, дабы уступить успевшую полюбиться табуретку. Кроме того, не дожидаясь, пока друг что-то скажет, я предложил ему отведать каши и воды.

– Да что угодно сойдёт, – улыбнулся приятель, неспешно садясь на табуретку. – Чувствую себя, будто лет сто не ел. Так что меня сейчас и простой кусок почерствевшего хлеба осчастливит!

В тот момент мой не до конца окрепший разум воспринял слова Артура излишне буквально, а потому я стал спешно глазами искать какую-либо выпечку. Только вот, в поле зрения ничего подобного не оказалось.

Конечно, теперь уже моё тело чувствовало себя достаточно хорошо, чтобы порыться в шкафчиках и поискать хлеб или что-нибудь ещё в добавку к имеющемуся блюду, но так нагло хозяйничать в чужом доме было бы уж слишком неправильно. Достаточно было того, что мы и так рисковали навлечь беду из-за того, что нагло без разрешения ели чужую еду. Но был ли у нас тогда выбор, если сильный голод потихоньку убивал изнутри?

Пока в голове крутились мысли о том, правильно ли мы с другом ведём себя в чужом доме, руки неспешно вымыли посуду, из которой я ел и пил, чтобы затем положить туда свежую порцию для Артура, смиренно ожидавшего своей первой трапезы.

Мой желудок также не отказался бы отведать ещё животворящей каши, однако то ли скромность, то ли воспитание, а может что-то другое заставило меня удержаться от соблазна. В конце концов, я уже не был так зверски голоден, просто что-то подсказывало, что дополнительная порция придала бы телу ещё больше сил, которых до сих пор было недостаточно.

Стоило мне положить еду на стол, ранее казавшийся немощным Артур энергично налёг на неё, подобно голодному зверю. Не побудь я ранее в похожей ситуации, можно было бы подумать, что парень всё это время симулировал, дабы за ним поухаживали, пока он лениво восседает на табурете. Однако это было не так, просто желудок требовал пищи, которой в нём не было слишком долго.

Мне не хотелось сбивать повышенные аппетиты приятеля болтовнёй, на которую ему явно в тот момент было плевать, а потому какое-то время мы провели в тишине. Артур жадно ел и пил, а я, опираясь спиной о дверной косяк, смотрел то на него, то на спящую Алиску, которую было видно через дверной проём.