Да и в целом, грех было жаловаться, учитывая гостеприимство и доброжелательность старика, который всего за один день знакомства успел стать таким родным, что в глубине души мне даже захотелось провести в его обществе как можно больше дней. По крайней мере до тех пор, пока мы не окрепнем и не решим финансовые проблемы. Однако обстоятельства давали понять, что утром лучше всего будет поскорее покинуть этот дом.

Глава 3. «Мандолина»

Проведённая ночь на полу неожиданно оказалась бурной и утомительной. Когда мы ложились, меня страшила холодная и твёрдая поверхность, которая хоть и была накрыта мягким покрывалом, но далеко не соответствовало идеалу. Однако не это мешало нам с Артуром нормально спать, ведь по утру тела даже не болели.

А вот само расположение нашей с Артуром «постели» было отнюдь не из лучших. Но это понять довелось не сразу, а лишь посреди ночи. И не один раз…

Сначала, стоило заснуть, по нам потоптался захотевший в туалет Кирилл. Причём украдкой мне показалось, будто мальчик сопровождал свой выход на улицу ворчанием, что он почему-то проснулся не рядом с «прекрасной русалкой».

Быть может, по возращению юнец бы пристроился к Алиске вновь, однако, как оказалось, его дед в тот момент тоже не спал. Стоило внуку зайти в дом, Харитон сонным голосом пробубнил, чтобы внук не забыл закрыть дверь поплотнее. Так что, ворча и скрипя зубами, мальчишка всё сделал и улёгся туда, куда велел старик, а не сердце.

После длительного ёрзания, мне, наконец, начало казаться, что разум попал в царство снов. Однако резкое пробуждение, вызванное падением Алиски на нас с Артуром, заставила мой разум очнуться, как если в организм залили ведро крепкого кофе.

Конечно, я не сразу понял что произошло, ведь сперва пред моим взором предстала освещаемая лунным светом невообразимая округлость. А уж только потом стало ясно, что это женские ягодицы, едва ли скрываемые юбкой из тонкой ткани.

– Я сейчас задохнусь, – еле слышно проворчал Артур, лицо которого тогда оказалось практически полностью закрыто женской грудью. – Спасите!

– Ой, простите, – смущённо проговорила Алиска, отползая так, что по мере освобождения приятеля на мимолётный срок придушенным оказался я. – Мне просто захотелось в туалет. Думала, что справлюсь сама…

То, что девушка в принципе нашла в себе силы на то, чтобы встать и сделать несколько шагов, само по себе должно было радовать. Но мы с Артуром оказались слишком сонные и злые, чтобы испытывать какие-то положительные эмоции на этот счёт.

Сперва мы поворчали, что в полуголом виде на улицу нельзя и что ей надо одеться, вот только это оказалось весьма затруднительно при таком освещении. Затем, укутав девицу в моё одеяло, примерно также, как во время побега из дворца, обхватили с двух сторон и с возмущением сопроводили на улицу до туалета. Оба при этом даже не подумали накинуть на себя что-то тёплое, кроме, разве что, обуви.

Надо ли говорить, что с первым ощущением ночного холода мы были отнюдь не рады этому? Ещё и переживать пришлось, пока Алиска заперлась совсем одна, кабы не свалилась она там. Да и в целом, нельзя что ли было потерпеть до утра?..

Наконец, когда подруга перестала нуждаться в уединении и вышла наружу, я и Артур схватили её в охапку и мигом дотащили до дома и постели, не дав девице толком коснуться ногами земли или пола. А затем и сами завалились спать. Никакой речи о том, чтобы уединиться втроём, уточнить всё необходимое и определить план действий не было. Нам просто хотелось согреться и, наконец, заснуть.

Но и дальше всё было не сладко. Ранним утром, ещё до появления первых лучей солнца, Харитон понял, что выспался, и должен преступить к своим делам, включив свет, чтобы поесть, с ворчанием одеться и только потом выйти на улицу. И делал старик всё настолько шумно и неспешно, что к моменту, когда он ушёл, забыв выключить свет, сон у всех остальных в доме как рукой сняло.

– Да уж, дерьмовая была ночка, – подытожил Артур, вставая и направляясь к кухне.

– Как некультурно! – наигранно возмутилась подруга, которая уже не лежала, а сидела, свесив босые ножки.

– Ты последняя, от кого я хочу это слышать. Сама-то наслаждался тёплой и уютной постелькой.

Девушка лишь фыркнула, что завидовать хрупкой и больной девушке не по-мужски. В то время как я напомнил им обоим, что вот так спорить в присутствии ребёнка, и уж тем более ругаться, запрещено.

Правда, после моих слов ворчать начал уже Кирилл, который «уже не ребёнок», и при котором «можно обсуждать всё на свете». Безусловно, мы ему верили, но всё же договорились вести себя приличнее.

– Какие ж вы, оказывается, скучные, – надул губы малец.

– Кирюшка, – ласково обратилась к мальчику Алиска, подсаживаясь к нему. Надо отметить, девушка была уже в гораздо лучшей форме, чем раньше, и от её слабости будто не осталось и следа.

– Неужели ты теперь будешь жалеть о том, что нашёл и спас нас тогда? – продолжила красавица, нежно обхватив мальчонку руками и прижав к груди. Надо ли говорить, что она всё ещё не переоделась и, если не считать растрёпанные волосы, выглядела так же сногсшибательно, как и перед побегом из Каффида?