Краем глаза он заметил, как скривился Хакобо, услышав имя Хулии.

В ноябре прошлого года, захваченные праздничной атмосферой балов, концертов и гонок на каяках в Санта-Исабель, Хулия и Мануэль официально объявили о помолвке. С тех пор они проводили свободное время по своему усмотрению, но уже не скрывая отношений, разъезжали по острову в поисках редких растений, которые изучал Мануэль, перекусывали в кафе «Мока», наслаждались очередным хорошим фильмом в кинотеатре или купались бассейне казино.

Эмилио и Хенеросе очень нравился Мануэль: помимо того, что он был уважаемым и образованным человеком, он был ещё и врачом. Их дочь стала невестой врача!

Хакобо, казалось, был готов к такому повороту дел, хотя в глубине души не мог не признать, что его гордость слегка задета. В то же время, он прекрасно понимал, что, при его упорном нежелании жениться, Хулия рано или поздно примет предложение другого — как только найдётся мужчина, способный покорить сердце столь неординарной женщины.

Чтобы заглушить тоску, он с удвоенной силой работал в Сампаке, а ночи, по своему обыкновению, проводил в Санта-Исабель. Сожалел он лишь об отсутствии товарищей по пьянкам и загулам. Бата была не настолько близко, чтобы Дик и Пао могли приезжать на остров каждую субботу, а Матео и Марсиаль все больше времени проводили в подругами Хулии в казино.

— Кого больше всего расстроит твой отъезд, так это... — Матео зловредно подмигнул. — Как же ее звать? Всегда забываю это чертово имя!..

— Которая из них? — толстые губы Марсиаля умильно сложились в поцелуе. — Берегись, Хакобо: брат тебя ещё обскачет!

— Это вряд ли! — рассмеялся тот. — Боюсь, он стал ещё большим праведником, чем когда-либо прежде... Знаете, что говорят о нем девчонки из города? — Он повернулся к Килиану. — Что ты заразился праведностью от тех плантаторов, что живут отшельниками...

— Да ладно, ладно, не так уж и заразился... Ну, а вы двое? — Килиан пошёл в контратаку, шутливо тыча пальцем в Матео и Марсиаля. — Вы-то всегда помните, что для вас выгодно. Полагаю, что с Мерседес и Асенсьон вы забыли о своих подружках из клуба Аниты.

— Окончательно! — подхватил Матео, лукаво подмигнув. — И бесповоротно!

Все четверо громко рассмеялись.

— Смейтесь, смейтесь! — проворчал Хакобо сквозь хихиканье. — Но я-то вижу, что Мануэль, заключив официальную помолвку, не упускает случая перекусить в нашей забегаловке.

— Рано или поздно это случится со всеми, Хакобо, — пожал широченными плечами Марсиаль, и широкая улыбка озарила его лицо с огромным носом. — Рано или поздно, но это случается. Годы идут, и мы понимаем, что пора создавать семью.

— Я пошёл в душ. Скоро ужин, — заявил Хакобо, вставая и направляясь в сторону столовой.

Остальные последовали за ним.

— Как же ему нравится чёрное мясо! — шепнул Матео Марсиалю, качая головой. — Даже не знаю, сможет ли он когда-нибудь от него отвыкнуть...

Килиан поморщился, задетый словами и тоном Матео.

Так было всегда: после болтовни и смеха с остальными на душе у него оставался неприятный осадок.

Он закурил, пропуская остальных вперёд. Он любил эти минуты, когда день внезапно сменялся ночью, отступал, оставляя после себя лишь аромат пахучих трав в зарослях какао, и тьма в одночасье окутывала остров.

Он облокотился о стену, дожидаясь сумерек, и подумал о Саде.

Перед глазами встала стройная женская фигура, длинные ноги, бархатная кожа, пышная крепкая грудь, узкое удлинённое лицо, на котором соперничали красотой тёмные миндалевидные глаза и полные губы. Подобно тёмной пыли какао, стоявшей в воздухе все последние дни, головокружительная суматоха последних месяцев также имела сладко-горький привкус: реки пролитого пота и нечеловеческих усилий были вознаграждены превосходным урожаем, и каждую свободную минутку — если таковые выдавались — Килиан вздыхал о ней.

Оба были правы. Торс Килиана, его руки и ноги действительно обросли мускулами от физических усилий, а кожа приобрела приятный оттенок сияющей бронзы, и теперь, когда они с Хакобо бывали на танцах, он пользовался не меньшим успехом, чем брат. Одетые в безупречно выглаженные белые льняные сорочки и широкие бежевые брюки, с гладко зачёсанными тёмными волосами, братья тут же оказывались в центре внимания женщин — и белых, и чёрных.

Килиан прекрасно знал, что выйти в город вместе с Хакобо — значит опьянеть от виски и закончить вечер в объятиях красивой женщины; однако за последние месяцы он слишком устал от танцев и выпивки.