— Нет, — вздрогнув, словно мой зов стал для него неожиданностью, негромко произнес тот и опустил взгляд на собственные лежащие поверх покрывала руки. — Не нужно целителя, лэсса Дарья. Просто ваши слова… они стали для меня неожиданностью, понимаете? Я ведь, едва услышал о предложении, подумал совершенно о другом.

— О другом? — переспросила, озадачившись прозвучавшей оговоркой, а закравшееся было в голову подозрение, какого именно предложения этот зеленоволосый красавец от меня ожидал, поспешила прогнать.

Вышеупомянутый красавец на мой вопрос ответил далеко не сразу. Он отвернулся, глядя куда-то в сторону, и, немного помолчав, со вздохом произнес:

— Посетившая меня мысль была глупой. Позвольте я умолчу о ней и не стану позориться?

— Ну, хорошо. Не хочешь, не рассказывай, — нарочито беспечно произнесла я, дабы сгладить то чувство неловкости, которое появилось между нами едва ил`Ней умолк.

После чего принялась расправлять на коленях юбку своего платья, старательно при этом не замечания, что длинные белые пальцы Реаса нервно комкают ткань покрывала.

А пока пыталась проявить тактичность, давая ему время справиться с собственными эмоциями, мысленно ругала себя, что сунулась с разговорами к своему спасителю именно сегодня. Ну, что стоило подождать хотя бы до завтра? Он к тому времени наверняка стал бы чувствовать себя лучше, а я успела бы продумать, что и как сказать. Теперь же придется импровизировать. Как-то убедить Изумруда, который явно не пришел в восторг от моего предложения, что именно его хочу видеть в роли своего Наместника. Зачем мне искать кого-то и повторять попытку провести Отбор, дабы определить достойнейшего, если рядом уже имелся мужчина, который мог занять столь высокую должность? Кому, как не ему, готовому отдать свою жизнь, дабы спасти чужую, принять на себя бремя правления родным миром? Да, отчаянный поступок ил`Нейя, в Храме Всех Стихий, обуславливался личной симпатией ко мне и желанием спасти от неминуемой смерти. Но, что-то мне подсказывало, если случится какая серьезная угроза для существования этой реальности, он не останется в стороне и не сбежит в неизвестном направлении, спасая свою шкуру.

С трудом подавив тяжкий вздох, ибо было подозрение, что процесс убеждения Реаса стать моим Наместником будет нелегким, я обратила свой взор на объект размышлений и удовлетворенно отметила, что пугающая бледность сошла у него с лица. Кроме того, пока думала о своем, аристократ успел полностью успокоиться и был готов продолжать наш разговор. Вот только теперь трудности возникли у меня. Я не знала, как его продолжить. Но поскольку это все же надо было сделать, то решила начать издалека.

Поднявшись со стула, на котором сидела, отошла к окну и невидящим взглядом уставилась на плывущие по небу облака, окрашенные по случаю заката в пурпур и золото. Зрелище это было несомненно прекрасным, вот только меня в данный момент оно совершенно не тронуло. Да и о каком любовании видами могла идти речь, если я лихорадочно искала в своей голове нужные слова?

Молчание затягивалось, и потому пришлось говорить как есть: без прикрас и попыток толкнуть вдохновляющую на подвиги речь.

— Знаешь, Реас, изначально, у меня не было планов менять что-либо в мире, где я отнюдь не по своей воле стала Истинной Правительницей. На моей Родине даже есть пословица, которая гласит, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Я, как тебе известно, рассчитывала передать бразды правления этой реальностью — Наместнику. Думала, что им станет кто-то из старшего поколения высшей аристократии Заоблачного. Тот, кто, по результатам Отбора, окажется в достаточной степени мудрым, и править будет соблюдая заложенные некогда Стихиями законы. Однако мой жест доброй воли не пожелали принять. Более того, часть той самой высшей аристократии посчитала, что будет проще избавиться от человеческой женщины, которая, по воле, или прихоти Стихий стала Истинной Правительницей этого мира, чем подчиняться ее требованиям.

— И после этого вы решили, что переменам в этом мире все-таки быть? — раздался тихий голос у меня из-за спины, и я, обернувшись, посмотрела на говорившего.

Удержаться от того, чтобы не поежиться, удалось с трудом, ибо взгляд зеленых глаз молодого мужчины, который поймала на себе, оказался неожиданно глубоким и пронизывающим. Лэсс ил`Ней смотрел на меня так, словно видел насквозь.

— Ты все верно понял, — также негромко отозвалась я на его слова и поспешила разорвать зрительный контакт, что вновь вызвал у меня чувство неловкости. — Старшее поколение высших элсиров, скажу честно, меня разочаровало. Одни напали, нарушив тем самым первый из основополагающих законов своего мира, который гласит, что Истинный Правитель неприкосновенен. А другие, видя, что происходит, не стали им мешать и просто отошли в сторону. В связи со всем этим я, как тот самый Истинный Правитель, не желаю видеть кого-либо из этих особ своим Наместником. Да и какая будет польза Заоблачному миру от одного из тех, чьи взгляды напрочь закостенели, а жизнь делится лишь на черное и белое? По мне, так никакой. И развития, следовательно, тоже никакого не будет.

— Но, какая польза этому миру будет от меня, лэсса Дарья? Меня не готовили к принятию такого рода ответственности. Да и к власти, признаюсь, я никогда не стремился.

— И это прекрасно, если власть ради власти тебя не интересует! — с энтузиазмом кивнув, я принялась расхаживать по комнате, продолжая свои рассуждения.

— Это означает, что мой выбор в твою пользу не ошибочен! Ты, если станешь Наместником Заоблачного, не будешь принимать решения, руководствуясь в первую очередь личной выгодой.

— Почему вы так решили, лэсса Истинная Правительница? — со слабой улыбкой поинтересовался Изумруд, следя взглядом за моими перемещениями. — Вы меня не настолько хорошо знаете. Быть может я, став Наместником, тут же примусь менять привычный для элсиров уклад жизни на совсем иной?

— Может быть, — моих губ коснулась ответная улыбка. — Вот только я не думаю, что перемены, которые с твоей подачи коснуться этого мира, пойдут ему во вред. Вряд ли благополучие Заоблачного, как и его жителей, для тебя пустой звук. Или я ошибаюсь?