Марина была противоположностью Ксении и внешне походила на мать. Невысокого роста, ладненькая, со светлыми пушистыми волосами до плеч. Она всегда знала, что хочет. После школы легко поступила в «Тимирязевку», окончила с красным дипломом и пошла в аспирантуру. Метания и неуверенность Ксении были ей чужды. Несмотря на различия и разницу в возрасте почти в десять лет, сёстры жили дружно и никогда ничего не делили.

— Ты подумай, Ксения, из него выйдет хороший муж, — продолжала агитацию Светлана Николаевна. — Надёжный, не пьёт, не курит, холостой.

— Может, он несвободен, — вяло отбивалась Ксения.

— Так я же говорю, виделась с его матерью, Риммой Георгиевной. Очень приятная интеллигентная женщина, мне сетовала, что сын никак не остепенится.

— Всё понятно, — Марина подмигнула Ксении, — сестрёнка, ты попала. Кто же счастливый претендент на роль следующего мужа?

— Макс Васильев, помнишь, из соседнего подъезда, мы учились в одном классе, — ответила Ксения. — Он потом переехал в квартиру бабушки.

Марина нахмурилась, лёгкая тень пробежала по её лицу.

— Максим помог Ксюше устроиться на работу, — сказала мама, наливая младшей дочери чашку целебного чая.

— Да помню я его, — отмахнулась Марина. — Он уже изъявил желание жениться?

— Нет, пока даже не догадывается о коварных планах наших мам, — Ксения грустно улыбнулась.

— Ничего, скоро узнаёт, — сказала Светлана Николаевна, поставив перед младшей дочерью чай.

— Нет, мам, я эту гадость пить не буду, — Марина сморщилась и отодвинула от себя чашку.

— Но ты днем пила, — удивилась мать.

— Всё, больше не хочу, — у Марины испортилось настроение. Мама и Ксения переглянулись.

Марина встала из-за стола, подошла к окну и открыла его. В маленькую кухню влетел ночной ветер, наполненный ещё не осевшей московской пылью и прохладой.

— Отойди, продует, — строго велела мама.

— Лето же! — возмутилась Марина, но от окна отошла. Зная характер родительницы, решила подчиниться и села на прежнее место, напротив Ксении, и даже придвинула к себе чашку с чаем.

— Ну и каков план обольщения? — ехидно спросила она у Ксении.

— Не знаю, — пожала плечами Ксения. — Макс сегодня заходил ко мне, предлагал вместе пообедать.

— А ты?

— Отказалась.

— Пригласил, значит, нравишься, — не унималась мама. — Ксюша, надо использовать свой шанс, пока молодая.

— Ничего это не значит. Мы просто друзья, — ответила Ксения, а в голове мелькнула шальная мысль «если взять и выйти замуж за Васильева назло Паше», но она сразу запретила себе об этом думать.

— Из таких друзей и получаются хорошие мужья, — не сдавала позиции мама. — Мариша, скажи ей, чтобы не теряла зря время.

Марина вздрогнула и опрокинула на себя чашку злополучного чая. Тёмное пятно расплылось на животе как раз там, где был нарисован мишка.

— Мариш, ты чего это? Обожглась? — испугалась мама и начала суетиться.

— Да не переживайте, чай уже остыл. Пойду переоденусь.

Когда Марина вернулась в кухню, на ней была такая же футболка, только жёлтого цвета с жирафом. Мама заканчивала мыть посуду, а Ксения раскладывала серые толстые папки на столе.

— Это что? — спросила Марина, показывая на груду бумаг.

— Надо просмотреть эти документы до завтра, — устало произнесла Ксения. Тоска навалилась на неё с прежней силой.

— Помочь? — предложила сестра.

— Спасибо, я сама. Лучше иди спать.

Марина ещё немного потопталась на кухне, как будто хотела о чём-то поговорить, но не решилась и пошла спать.

Ксения осталась на кухне одна. Она открыла первую папку, но сосредоточиться никак не получалось. Прошло несколько часов, и за окнами начал светлеть горизонт, когда она тихонечко легла рядом с дочкой на старый скрипучий диван. Лежала с открытыми глазами и рассматривала причудливый рисунок из теней на стене, а потом вдруг провалилась в сон, как в чёрную бездну.

Утро наступило внезапно. Ксения проснулась, как от толчка, сердце учащённо билось в груди. Стрелки часов показывали непонятное время.

Как будто семь сорок.

Но этого не может быть. Ведь она уже должна выходить из дома. А будильник ещё не звонил. Или звонил, но она не слышала?

Ксения вскочила с постели и забегала по квартире. От страха опоздать голова мгновенно включилась в работу, а вот руки и ноги слушались плохо. Она себя подгоняла, но всё равно на сборы ушло больше получаса. Когда она вылетела из дома, надежды попасть на работу вовремя уже не было.