Он смирился. Сдался сразу, не сделал ни единой попытки изменить положение. И даже не показал виду, как ему больно.

Влюблённое сердце застыло.

Он сразу переехал в пустующую после смерти бабушки квартиру. Но он всё знал про Ксению. И о том, что она вышла замуж за того «белобрысого», и о рождении дочки. И всегда при упоминании её имени он чувствовал боль в области грудины. Со временем, правда, эта боль притупилась. У него стали появляться подружки, которые вытеснили образ первой возлюбленной.

Жизнь отдельно от родителей оказалась не такой радостной, как он думал вначале. С одной стороны, никто не контролировал, когда и с кем он пришёл и ушёл, во сколько лёг спать и сколько друзей завалились в гости. Это радовало. Но, с другой стороны, на него вдруг обрушились все бытовые проблемы. Оказалось, чтобы что-то съесть, надо вначале что-то купить, приготовить, а потом ещё помыть посуду. И так каждый день. А есть ещё одежда и обувь, которую надо стирать и мыть. На уборку в квартире Макс сразу махнул рукой. Ну кому нужен порядок? Уж точно не ему. А вот хорошо поесть любил всегда и сильно страдал без приготовленной еды. Но свобода дороже.

Время от времени в его берлогу совершала набеги мамаша. И сразу всё вокруг преображалось, как по волшебству. Она так быстро и ловко справлялась с беспорядком, как фея из сказки. Всегда готовила много еды, чтобы хватило на несколько дней, и уезжала. После этого некоторое время его жилище имело достойный вид, но без поддержания порядка всё быстро возвращалось на круги своя и квартира погружалась в хаос.

Были в его жизни дамочки, которые изъявляли желание поселиться у него. Макс не препятствовал этому вторжению. Но надолго никого не хватало, хозяйственным рвением современные девушки не страдали. Самое интересное, что сценарий развития отношений почти не менялся. Сначала барышня с чемоданом в руке и победной улыбкой на лице переступала порог квартиры, потом пыталась приучить его к порядку, через какое-то время маленькие размолвки перерастали в крупные ссоры. Смирившись с невозможностью изменить стиль жизни Макса, барышня собирала вещи, поджимала губы и, затаив обиду, возвращалась к себе домой.

В периоды отсутствия женщины всё свободное пространство занимали друзья. И тогда хаос увеличивался, как после нашествия варваров. И опять приезжала мамаша и наводила порядок. Последние несколько лет свои набеги она сопровождала недовольным ворчанием. Желание женить сына с каждым годом увеличивалось. Она не уставала говорить, что стала старая, чтобы приезжать и ухаживать за ним, пора бы уже переложить все заботы на плечи молодой жены. Но Макс знал, что мать лукавит.

Несмотря на солидный возраст, Римма Георгиевна оставалась активной и деловой. Она продолжала преподавать в институте, а в свободное от работы время призывала к порядку жилищную управляющую организацию, дворников, уборщиц и продавцов ближайших магазинов. Когда Макс восклицал, что мамаша ещё «коня на скаку остановит», Римма Георгиевна меняла тактику. Она начинала причитать, как сильно хочет понянчить его детишек, что у всех её сверстниц внуки ходят в школу, радуют своих бабушек достижениями в учёбе и спорте. А вот ей-то похвастаться нечем, так как сынок до сих пор не подарил радость стать бабушкой и совсем не думает о своей старой матери. И всё в том же духе. Макс решил, что раз уж жениться всё равно придётся, пусть это будет Ксения.

***

Макс подъехал к старой панельной пятиэтажке, в которой жила подруга детства. Сегодня утром он решил подвезти её до работы. Лучшего способа поговорить трудно себе представить — в дороге минут сорок, а если будут пробки (очень вероятно), то и того больше. Дело деликатное, надо, чтобы никто не мешал.

Макс поднялся на третий этаж и нажал на звонок. Дверь открыла мать Ксении.

— Здравствуй, Максим, — приветливо поздоровалась она.

— Здравствуйте, — он растерялся и замолчал.

— Дочь уехала, — сразу догадалась о цели его визита Светлана Николаевна, посмотрела на часы и покачала головой, — тридцать минут назад.

Макс расстроился, теперь придётся ждать до вечера. А ведь ещё вчера даже не думал о Ксении, а сегодня промедление в несколько часов кажется невыносимым.

— Что-то случилось? — встревожилась Светлана Николаевна. — Проходи, не стой на пороге, — она открыла широко дверь и сделала приглашающий жест.

— Я навещал родителей и решил подвезти Ксению, — соврал Макс и вошёл в квартиру.

— Позавтракаешь с нами?

— Нет, спасибо, я уже поел.

— Максим, — обратилась Светлана Николаевна. — Ты мог бы передать бутерброды Ксени? Она сегодня проспала, не успела позавтракать, убежала на работу голодная.

— Конечно, без проблем, — обрадовался Макс. Теперь был повод подняться в приёмную.

— Ты проходи, а я сейчас быстро всё заверну, — Светлана Николаевна скрылась на кухне.

Макс топтался на месте, когда в коридоре появилась Марина. В руках она держала большую толстостенную кружку со смешной коровьей мордой. Маленькая, светленькая, совсем не похожая на Ксению. Только глаза у сестёр одинаковые — большие, карие.

— Ты на работу не опоздаешь? — спросила Марина, подперев плечом дверной косяк. Во взгляде вызов, губы недовольно поджаты.

— А ты в школу не опоздаешь? — в тон ответил Макс.

— Вообще-то, — ехидно начала Марина, — летом каникулы.

Она смерила его презрительным взглядом. Макс невольно улыбнулся, так комично было выражение её юного лица. Марина по-своему истолковала улыбку и рассердилась ещё больше.

— Зря ты лыбишься. Я давно окончила школу и даже институт.

— Да? — искренне удивился он. Сколько же лет младшей сестрёнке Ксении? С чистым, без косметики, лицом, пушистыми всклокоченными волосами она выглядела совсем юной.