— Что ж, если всё обсудили, то мы пойдём? — сказал Кверг.

Оба поднялись и направились к двери. Я не возражал, но в последний момент вспомнил кое-что ещё и окликнул:

— Кстати! Вы знаете, что такое феромоны?

Кверг с Тиришем посмотрели недоумённо, пришлось объяснить:

— Лина употребила это слово.

Недоумение никуда не делось, «объяснение» никак на ситуацию не повлияло.

— Что-то из специфичных человеческих понятий? — предположил Тириш.

— Судя по названию, какие-то вещества? — подключился Кверг.

Я не знал и попросил:

— Будьте добрый, выясните.

— Да, конечно, — Кверг поклонился.

Тириш просто кивнул, и советники кабинет покинули. Оставили меня наедине с пустой чашкой, стопкой рабочих документов и чудесным видом на горный хребет Каэш-Тес.

Сколько в драконьем замке леди? С тех пор, как сюда переехала резиденция Владыки — много! Но, невзирая на всё это многообразие, с кем я столкнулась, возвращаясь с завтрака? Разумеется, с «парочкой подруг».

Пусть всё выглядело как случайность, но ощущение, будто меня караулили было раздражающе сильным. Я тут же оскалилась, и Пия ответила тем же. Зато Итарисса заметно смутилась и даже попробовала отступить, но деваться блондинке было некуда. Как, впрочем, нам всем.

— Доброе утро! — звонко произнесла фигуристая Пия и задрала подбородок.

— Доброе, — я оскалилась шире, снова ловя себя на неприятном ощущении ревности. Заодно подумала: если пламя Дарнаэша вспыхнет на эту туповатую стерву, я точно перестану главного дракона уважать.

Дальше состоялась попытка обойти парочку и продолжить путь, но Пия ловко заступила дорогу и задала провокационный вопрос:

— Как спалось?

Смысла скрывать я не видела, ответила честно:

— Изумительно!

Брюнетку слегка перекосило.

— Мм-м… миленько, — произнесла она пискляво.

Это было то «миленько», которым награждают плохо одетую провинциалку, посетившую роскошное светское мероприятие. Только я к бедным родственницам никогда не относилась, поэтому цели удар не достиг.

Тут снова вспомнился Дарнаэш и его наставления насчёт Дара Власти. Мол, не злись и всё такое, но как сохранять спокойствие если тебя намеренно стремятся задеть?

В общем, я уподобилась драконам с их коллективным защемлением шеи — окинула брюнетку вертикальным взглядом и поджала губы, непрозрачно намекая, что сама сделать комплимент не могу, потому что хвалить, увы, нечего.

Пия истолковала верно, и…

— Думаешь, тебе всё позволено? — злобно прошипела она.

Объективно — я могла смолчать. Показать, что я выше этой ситуации и глупых нападок, но слова Чичиты о главной претендентке на пламя буквально въелись в память.

— Конечно позволено, — мои губы тронула лёгкая улыбка. — Ведь я принцесса. Особа королевской крови. Дочь короля.

Дочь главы какого-то из местных кланов дёрнулась и прямо-таки выплюнула:

— Ты человечка!

Это было оскорбление, но…

— Я — человеческая принцесса, и нравится тебе или нет, но юридически мы с Владыкой почти на равных. А ты всего лишь подданная Дарнаэша, и у тебя нет права так со мной говорить.

В этот раз я услышала рычание, а поза Пии приобрела черты боевой стойки. Причём стойки, характерной именно для леди — из числа «сейчас волосы повыдёргиваю и расцарапаю лицо!»

И опять — я могла сдержаться. Вспомнить о контроле над эмоциями и прочих премудростях, которым меня обучали. Только неприязнь к драконице оказалась сильнее, гнев буквально захлестнул.

Я уже открыла рот, чтобы припечатать «красивую» как следует. Одновременно ощутила тугую волну силы, которая поднималась откуда-то из глубин и обуздать которую я как раз не могла.

Это однозначно был Дар, и всё хорошо, но…

— Леди, я не помешаю? — раздался поблизости ледяной голос.

Пия вздрогнула, её «некрасивая» компаньонка вообще подпрыгнула, а я медленно повернула голову и ответила тем же тоном:

— Доброе утро, Владыка.

Как Дарнаэш тут очутился? Как подкрался? Не знаю! Лично я его приближения не заметила, у остальных участниц «диалога» тоже был шок.

— Азалина, чудесная моя… — процедил Дарнаэш, и теперь лёд в его голосе смешался с бешенством.

Он злится? На меня?!

Это было так несправедливо, что я… тоже взъярилась. Кулаки сжались, глаза сузились, а ощущение рвущейся изнутри силы стало почти материальным. Да как он смеет так со мной говорить!

— Брысь! — рявкнул Дарнаэш, обращаясь к Пие и Итариссе.