Шрифт:
Я была искренна и ждала… уважения что ли.
Но вместо этого услышала:
— Ты выходишь замуж за Биорика Кривоногого, — Владыка подался вперёд, наклонившись к моему лицу. — И это не любовь, а навязанный политический брак.
Щелчок по носу был обидным. Особенно на фоне того, что я пока успешно этому замужеству сопротивлялась. Ведь именно из-за него сбежала в деревню и, будучи принцессой, топила печь, ходила по воду и даже собирала коровьи лепёшки, чтобы удобрять огород.
Но главное — обвинение было нелогичным!
— Я вообще-то человек, — напомнила кое-кому. — А у нас, людей, другие правила. Для нас политический брак — норма. Но будь я драконом, точно бы стёрла вашу империю в порошок.
И вроде ничего особенного не сказала, а взгляд Дарнаэша опять наполнился бешенством. Я сперва решила, что он насчёт империи обиделся, но суть оказалась в другом.
— То есть ты согласна выйти за Кривоногого? — меня словно обвиняли в государственной измене.
— Не согласна, но и катастрофы тут не вижу. Кстати, он не так уж плох. Не красавец, конечно, и не очень молод, но…
Владыка отодвинулся так резко, что я вздрогнула. Потом шумно втянул воздух и зловеще улыбнулся. Глядя на эту улыбку, захотелось развернуться и сбежать. Причём не в портал, а прямо в горы — и плевать, что там холодно и цивилизации нет!
— Дорогая моя Азалина, рад сообщить, что твой брак с Биориком Кривоногим, — последнее слово Дарнаэш мстительно подчеркнул, — отменяется. Ты не сможешь с ним обвенчаться. Разве что он приедет сюда, и уже тут…
Владыка замолчал, явно не собираясь развивать мысль, а я сначала испытала радость. Радость продлилась секунду, а вслед за ней появились вопросы.
Не смогу обвенчаться? Только в том случае, если Биорик приедет сюда?
Если сложить один и один, то выходит…
— Вы меня не отпустите? — озвучила вывод я.
— Нет, Лина. Ты остаёшься на нашей территории. В полной моей власти.
Последнее точно было неудачной шуткой, поэтому цепляться я не стала. Вместо этого выпрямила спину и спросила холодно:
— На каком основании?
— У тебя Дар Власти. Ты опасна для драконов, поэтому останешься здесь.
Очень мило. А главное — логично!
— Если я опасна, то меня лучше как раз отослать, — сказала, указывая на очевидный прокол.
Дарнаэш мгновенно оскалился.
— Нет, драгоценная моя, всё наоборот. Ты остаёшься, чтобы я мог за тобою присматривать.
Ещё лучше.
— А кто присмотрит за тобой?
— В каком смысле? — Владыка нахмурился.
— В смысле самодурства, самоуправства и нарушения международных соглашений! — взвизгнула я.
Угу, выдержка благополучно сдохла. Просто остаться у драконов навсегда — это же катастрофа из катастроф. Во-первых, мне тут не рады, а во-вторых… впрочем, и одного пункта достаточно.
— Азалина, ты… — начал ящер вероломный.
— Не останусь! — перебила жёстко.
— Вообще-то я не спрашиваю. — Дарнаэш сложил руки на груди и уставился злобно.
Он не шутил, а я уже приготовилась завизжать на весь луг, но в эту секунду мне напомнили про нечто важное. Справедливость. Она есть!
Стоило Владыке зарычать, как перед его носом вспыхнул знакомый пульсар. Вздох, пульсар разгорелся ярче, набирая силу, и проворно метнулся в сторону, чтобы превратиться в дверь — ту самую, ведущую в Запретный.
Я улыбнулась, зная, что спор окончен. А о чём спорить, если мне покровительствует храм, а в храме лежит бриллиант — заветная драконья побрякушка? И если он хочет получить свой камень, то…
— Да наплевать! — неожиданно сообщил Дарнаэш.
Глава 24
Владыка ухватил за руку и потащил прочь от двери. У меня от такого поворота аж рот приоткрылся — он что упустит возможность поглазеть на любимый камушек?
А… а…
— А как же… — выдохнула я.
— Не важно! — рявкнул дракон.
А оттащив подальше, повернулся и продолжил изливать свой гнев:
— Так что тебе не нравится?
Я растерялась. Вообще не поняла. В каком смысле?
— Что такого ужасного в том, чтобы остаться под моим покровительством? — сурово пояснил ящер.
— Ах, то есть теперь это покровительство? А минуту назад был плен.
Опять оскал. А зубы, кстати, ровные, красивые… по крайней мере в человеческой ипостаси. Но не зубы главное — Дарнаэш говорил так, будто в самом деле не понимает. Словно мне предлагают нечто хорошее, а я нос ворочу.