К ней подошёл Мароль, протягивая поднятый посох.

— Ты не могла бы совершать поменьше бесполезных действий? — ядовито осведомился он.

— А ты не мог бы повежливее разговаривать? — огрызнулась Элья, нервы которой уже тоже начинали сдавать.

Мароль, выжидающе глядя на неё, продолжал протягивать посох.

— Спасибо, — буркнула Элья, выхватив палку из его руки.

Он молча отошёл.

Элье стало стыдно. Мароль был прав: эмоции порой здорово мешали ей трезво оценивать обстановку. И ладно ещё, когда она сама страдала от собственной глупости — но что, если она когда-нибудь таким образом подведёт остальных?

Элья хотела было извиниться, но Мароль уже зашагал вперёд, и догонять его по такому болоту было чревато.

Пока шли вдоль берега, почва стала твёрже, и можно было уже не опасаться провалиться в трясину. Вскоре стали видны стоящие на якорях баркасы, парусники и вёсельные лодки. Если бы со стороны Аасты шло какое-то судно, оно бы не смогло пробраться среди них.

Подошли ближе к воде, и Элья в очередной раз подивилась тому, как разительно отличалась эта полноводная река от привычной глазу водной артерии столицы.

Возле древнего, почти как окрестные деревья, пирса с кое-где поросшими мхом, а кое-где даже выломанными досками, стояло несколько построек нежилого вида — хотя, очевидно, в некоторых из них всё-таки жили: вряд ли местные контрабандисты проделывали весь этот путь каждый день по два раза, как какие-нибудь банковские служащие или рабочие, утром и вечером.

Сидевшая на берегу небольшая компания, которая уплетала свежесваренную в котелке похлёбку (от восхитительного запаха у участников Сопротивления слаженно заурчало в животах), настороженно приподнялась. Кто-то почти незаметно коснулся коротких ножен или просунул руку под полу плаща. Но стоило одному из присутствующих узнать Грапара и радостно того поприветствовать, как атмосфера стала чуть более непринуждённой. Хотя приглашать к «столу» клиентов за бесплатно никто не стал.

Крепкого сложения мужчина с окладистой бородой, рассчитавшись с Грапаром, крикнул своим:

— Новенький-то у нас где?

— За дровами пошёл, — лениво отозвался кто-то. Убедившись, что новоприбывшие не угрожают их благополучию, лодочники снова преспокойно развалились на травке. — Скоро должен быть. Бедняга, снова без обеда останется!

— Ничего-ничего, — хмыкнул бородатый, — он молодой, перебьётся.

— Что за новенький? — нахмурился Грапар.

— Да прибился к нам на днях один тип, Гор… Рвётся работать, всё спрашивал, почему никого нет, и ездит ли тут вообще хоть кто-нибудь… Да ты не бойся, довезёт, куда надо. Он всё знает, я сам проверял.

— Но нам нужен толковый и опытный человек.

— Обижаешь, — укоризненно покачал головой бородатый, аккуратно ссыпая тулимы в кармашек за пазухой. — Я всегда набираю исключительно толковых и опытных ребят! Поверь мне, Гор доставит вас в лучшем виде.

Грапар смерил его подозрительным взглядом, но ничего больше не сказал — видимо, бородачу всё-таки удалось его убедить.

— Садитесь в лодку пока, — распорядился тот, махнув рукой в сторону небольшого баркаса, пришвартованного у пирса.

Элья бы с радостью залезла искупаться, но у берега буйно росли кувшинки, а где их не было, там через прозрачную воду виднелись макушки незнакомых водорослей. Да и водитель мог прийти в любую минуту, не хотелось бы задерживать отряд.

Вдоль одного из бортов была приколочена небольшая скамеечка, человек для двух-трёх. Туда на пожертвованный Лэрге плащ уселись Жерра с Эльей. Сам Лэрге, сняв ножны со шпагой, вытянулся на корме, прямо на полу, положив под голову заплечный мешок и накрыв лицо шляпой. Мадбир последовал его примеру, а Грапар, Мароль и Равес уселись на пол напротив девушек, прислонившись спинами к борту. Равес запрокинул голову и прикрыл глаза — и это был первый признак усталости, который Элья увидела у него за весь день.

Водителя с топориком в одной руке и охапкой свеженарубленных поленцев — в другой заприметили ещё издалека. Это был высокий темноволосый человек, худой и порядком обросший. Грапар, полуобернувшись, внимательно наблюдал, как он сгружает возле костра свою ношу и получает задание от бородача.

Элье он почему-то сразу не понравился. Грапару, судя по его мрачной физиономии, тоже. Спрыгнув в лодку и даже не поздоровавшись, Гор не глядя бросил на пол кожаную сумку с пожитками, едва не попав ею в Лэрге. Впрочем, граф, судя по всему, действительно задремал, поэтому на удар сумки о днище, который должен был для него звучать, наверное, очень громко, никак не прореагировал. Потом водитель положил в топку хворост поверх заранее заготовленных дров и какую-то сушёную траву. Задымило, запахло гнильём. Пассажиры дружно поморщились.

— Что это? — проворчала Элья, демонстративно помахав ладонью перед носом.

— Асельтулла, — отозвался Гор.

Жерра одобрительно хмыкнула.

— Это растение с магическими свойствами, — пояснила она Элье, — которое помогает пламени быстрее разгораться. Правда, оно довольно редкое…

— В Белоборе его навалом, — сказал водитель.

— И нам всю дорогу это нюхать? — поинтересовалась Элья.

— Запах выветрится минут через пять, — буркнул водитель. — Пять минут вы в состоянии потерпеть?