Путь к дому родителей Мэйсона кажется таким быстрым, я едва могу собраться с мыслями, искусав губу, внутреннюю сторону щеки и доведя последние нервные клетки до нервного срыва и полного отмирания. На их месте абсолютно точно не появятся новые, дабы запомнить этот день навечно. Конечно, я знакома с ними, но, с другой стороны. Господи, да я вообще никогда не знакомилась с родителями парня, потому что у меня его даже не было. Я перебираю варианты молчания, трепания языком без умолку, разговоров по делу, либо же притворством мертвой или слабоумной. Последнее, конечно, не получится, потому что я возвращаюсь к тому, что уже знакома с ними. Вряд ли мне отшибли мозги, и теперь еду для меня необходимо пережевывать или молоть в порошок. Боже, просто дайте мне глоток кислорода и оковы на ноги, потому что в ту секунду, как они останавливаются напротив двери, я хочу сорваться места и кинуться в воду, разбив черепную коробку.

Спустя минуту, как Мэйсон стучит, дверь распахивается, и на пороге возникает его мама, глаза которой удивлённо округляются, а брови поднимаются.

— Немного поздновато для ужина, — парирует она, на секунду взглянув в сторону часов, стрелка которых застыла на начале двенадцатого.

— Ты не поверишь, — выдыхает Мэйсон, замечая, как я переминаюсь с ноги на ногу.

— Попробуй, — улыбается женщина, переглядываясь между нами.

Парень достаёт ключ из кармана и крутит сегодняшней победой над жизненными обстоятельствами.

— Это ещё не всё, — сообщает он.

— Квартира сгорела?

— Нет, но мы не успели в кампус, и теперь нам негде ночевать.

— Какая интересная история, — продолжая улыбаться, миссис Картер складывает руки под грудью, а за её спиной возникает папа Мэйсона, брови которого ползут к макушке.

— Ну, привет.

— Привет, — кивает мой спутник, рядом своё приветствие мямлю я, не скрывая всю неловкость.

— Что случилось? — интересуется мужчина.

— Твой сын сломал последние ключи от квартиры, не успел доставить Трикси до кампуса и теперь у них планируется холодная звездная ночёвка на улице.

— Извините, ничем не можем помочь, — смеётся мистер Картер.

— Спасибо, — усмехается Мэйсон. — Давайте дружно пошутим? Мы замёрзли.

Его мама отходит в сторону, приглашая нас войти, а с лестницы свисает голова Эйдена.

— Какого черта ты делаешь дома, засранец? — улыбается Мэйсон. — Я в твоём возрасте возвращался под утро.

Он тут же получает подзатыльник от мамы и её предупреждающий взгляд.

— Чему ты учишь брата?

— Тусить, — пожимая плечами, Мэйсон стукает кулак папы в знак солидарности. Эйден лишь закатывает глаза.

— У меня отбор завтра, придурок.

— У меня завтра отбор, мама купила мне новые памперсы, будем выбирать, — по-детски хныча, передразнивает Мэйсон.

Их отец издаёт смешок, получая свой подзатыльник следом. Я едва сдерживаю улыбку. Матриархат очень забавная вещь.

— Что за семейка? — выдыхает миссис Картер. Обращая взгляд ко мне, она добавляет: — Постелю тебе в гостевой, он хотя бы накормил тебя?

— Отличного ты обо мне мнения, — смеется парень.

Он переглядывается между родителями.

— Я не хотел, чтобы это получилось так, — вздохнув, Мэйсон берёт мою ладонь, переплетая наши пальцы. — Она… останется в моей комнате.

На этот раз, брови его отца готовы упорхнуть далеко за пределы нашей галактики, а его самодовольная ухмылка говорит сама за себя. Я моментально вспоминаю то, что Мэйсон говорил об ужине на выходных. Сейчас его папа считает себя абсолютно правым.

Миссис Картер бросает быстрый взгляд на мужа, Мэйсон же делает это в сторону Эйдена, который присвистнув, скрывается с горизонта.

— Хорошо, — соглашается она. — Ужин в холодильнике. Я спать.

Удаляясь, она оборачивается и коротко улыбается.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мам, — улыбается Мэйсон. — Люблю тебя.

— Вот же черт, почему сейчас!? — возражает его отец, заглушая взаимные слова жены.

Мэйсон удивлённо поднимает брови, я вздрагиваю, а миссис Картер метает в мужа искры из глаз, останавливаясь на последней ступеньке лестницы.

— Картер! — хмурится она.

— Что? Я проиграл сотню!

Взгляд мистера Картера устремляется в нашу сторону.

— Вы не могли подождать месяц? Я бы выиграл.

Его смех заполняет стены дома, из-за чего чувствую себя ещё более неловко, чем прежде.

— Черт, я же говорил, Лиз, — посмеивается мужчина, проскакивая по ступенькам следом. Не оборачиваясь, он добавляет для нас: — Спокойной ночи, друзья.

Последнее обращение он выделяет особой интонацией и насмешливостью, заворачивая за угол вслед за женой. Его смех и слова утихают, как только слышится щелчок дверной ручки.