— Он тот, про кого я тебе говорила. Мы встречались в школе, расстались, когда я узнала о его изменах.

Поворачиваю голову и сразу встречаюсь глазами с Мэйсоном. В один миг, он вновь становится тем, о ком я слышала в первые дни. Розовая призма, которая постепенно подступала к глазам — падает, и я вновь вижу Картера.

— Меня не должно волновать, что было у вас. И меня не волнует, Эмили.

— Он нравится тебе, — утверждает она, словно хочет убедить в этом себя.

— Он очень помог мне, ты видела благодарность, а не обожание. Если хочешь вернуть его, то я не являюсь твоей помехой.

— И ты не будешь меня осуждать за это?

— За что?

— За то, что я хочу вернуться к человеку, который предавал меня.

Обращаю взгляд к ней и выгибаю бровь.

— Это твоё право и твоё решение. Я не понимаю, к чему ты говорила о нём плохо, беспокоилась за моё разбитое сердце. Ни к чему прикрываться ложью, когда можно сказать правду.

— Я не знала, как ты отреагируешь.

— Как видишь, — пожимаю плечами и устало зеваю, как будто эта тема наскучила. Я готова взвыть и убежать отсюда, но это плохая идея.

— Спасибо, Трикси, — улыбка Эмили ослепляет белоснежностью и идеальностью, и я едва не давлюсь комом, застрявшим в горле.

Отныне Мэйсон — закрытая дверь. Если Эмили решила вернуться к нему, то я не смею мешать. Я разочарована. Меня вовсе не удивляет то, что он пошёл на измену, и тем более не волнует то, что Эмили решила простить его. Вероятно, любовь действительно ослепляет, но рано или поздно осознание всё равно придёт. Я смотрела правде в глаза: такие, как Мэйсон не знают чувства верности. Это лишь её решение, и если она хочет, то мой путь завязан, хотя, я и сама не желаю быть на месте преданного.

Больше я не могла смотреть в его сторону, в то время как чувствовала взгляд на себе. Парочка следующих лекций прошла без присутствия Мэйсона, что, безусловно, радовало. В нашем расписании есть разница, сейчас она как никогда кстати. Единственное, за что я действительно переживала: он приедет в мотель, но я ведь смогу вытерпеть его пребывание рядом? После вечера с его семьей, я немного поменяла своё мнение, но сейчас всё вернулось на прежний этап. Эмили ни к чему мне лгать, она была честна с признанием.

Такая же разбитая, я пришла в мотель, замертво упав на кровать. Стрелка часов отбивала ритм до моего прощания с этим местом, пока на душе скребли кошки. Словно по кругу, я возвращалась к словам Эмили. Диалог надоедливо и уныло крутился голове, и конец пришёл только когда я собрала вещи в чемодан и вошла в общую кухню, чтобы выпить кружку кофе. Столики пустовали, лишь какой-то незнакомый парень крутится около плиты у дальней стенки. Полная кружка напитка, спустя минуту, заняла стол, а я — стул.

Ровно пять минут я наблюдала и слушала то, как этот же парень чесал затылок и произносил нечленоразборные проклятия себе под нос. В действительности, его неуклюжесть заставляла улыбнуться. И когда мне довелось увидеть растерянные янтарные глаза — я поднялась со стула.

— Не нужна помощь?

Парень вздрагивает и тут же вытирает руки о болотную футболку. Его глаза находят мои, и в них сразу читается благодарность.

— Ты спасёшь меня от голода, — выдыхает он.

Резкие черты лица, небольшая горбинка на носу и пухлые губы, на которых расцветает улыбка. Парень вновь чешет каштановый затылок и вручает мне лопатку.

— Вряд ли это можно есть, — смеюсь я, указывая на сгоревшую толи пиццу, толи пасту. — Ты не читал способ приготовления на обороте? Можно воспользоваться микроволновкой и не мучиться.

— Если бы она имела способность разогревать, а не морозить, то да, — кивает он. — Я ждал пять минут, чудо не произошло.

Смотрю в сторону гениального изобретения и вновь смеюсь.

— Потому что она стоит на размораживании. Скажи мне, что ты это видел.

— Я выгляжу полным идиотом, но у меня есть оправдание: я был голоден.

— Если бы это было так, ты бы съел это замороженным. Кстати, что это?

— Это должна была быть запеканка.

— Значит, я не угадала. Это не пицца и не паста.

— Честно говоря, это похоже на дерьмо, — смеётся он.

— В этом наши мнения совпадают.

Парень протягивает мне ладонь.

— Дио.

— Дио?

— Дионис. Греческое имя.

— Ладно, Дионис, — пожимаю его ладонь и улыбаюсь. — Трикси.

— Спасибо, что спасаешь меня, Трикси, — ответная улыбка заставляет согреться и позабыть грусть. С ним точно не соскучишься.