— Еще чего! — криво усмехнулся Тось, жуя пирог.

— Вот тебе и ответ. Ани забирает дар только у тех, кто решит посвятить себя семье. По-моему, это справедливо.

Мира тоже откусила пирог и зажмурилась от удовольствия. Этот пирог в Тирту готовили великолепно, кое-кто из горожан считал его даже еще одним символом города, вроде университета.

— По-моему, тоже, — согласился Тось. — Только я не понимаю, почему тогда другие боги так не поступают? Ни разу не слышал о том, чтобы Хельф забрал свой дар у женившихся некромантов. Да и Войт с Древом и Добычем тоже так не делают.

Этот вопрос Тося действительно интересовал. На лекциях, которые он посещал, ничего не говорилось на этот счет. Он подумал, может, он чего-нибудь не понимает. Не хотелось бы попасть впросак в таком важном деле. Ведь то, что он собирается сделать, навсегда изменит жизнь Миры, да и его тоже.

— Это потому, что у них одаренные чаще всего мужчины, — уверенно ответила Мира. — Мужчинам ведь все равно надо чем-то заниматься, чтобы кормить семью, так почему не зарабатывать своим даром?

— Пожалуй, — согласился Тось, запивая пирог донкой. — А Сольна? У нее одаренные тоже женщины.

— С Сольной как раз все понятно, — отозвалась Мира. — Она же семьехранительница. Зачем забирать дар из семьи? У нее, кстати, среди одаренных мужчин и женщин поровну.

— У твоей, прости, у нашей Ани мужчины тоже встречаются. Например, твой приемный отец, — Тось внимательно посмотрел на Миру, ища следы смущения. — Почему же он не женится, если у мужчин не забирают дары?

— Не хочет рисковать, — пожала плечами Мира, совершенно не смущаясь. — На самом деле, никто не знает, почему боги поступают так или иначе. То, что я говорила раньше просто предположения.

— Твой эльф очень дорожит своим даром, верно? — Тось слегка подобрался. Пора было приступать к делу, и у него снова начали дрожать пальцы. Чтобы Мира не заметила, он спрятал руки под стол.

— Верно, — кивнула она. — Для него это самое главное в жизни.

— А для тебя? Ты никогда не хотела отказаться от дара?

— Что? — Мира рассмеялась. — Конечно, нет! Такой дар, как у меня, появляется раз в столетие. Было бы безответственно….

— Узнаю слова твоего приемного отца, — зло выплюнул Тось. Этот эльф его уже достал. — По-моему, безответственно не давать тебе права сделать свой выбор! А если ты влюбишься? Откажешься от любви, от семьи, от детей? Если бы я решил жениться, меня бы никакой дар не остановил!

Тут Тось слегка преувеличил, семейная жизнь родителей избавила его от всякого пиетета перед браком. Однако удивить Миру у него получилось. Она посмотрела на него, словно впервые увидела.

— Согласись, твой дар не настолько нужен людям, как мой, — осторожно сказала она.

— Ого, значит я со своей некромантией — ничтожество, низший сорт! — прошипел Тось. Он не раз замечал, что дочки Ани смотрят на его собратьев в черных балахонах с плохо скрытой высокомерной неприязнью. — А тебе никто не говорил, что все боги равны, и их дары одинаково полезны? — эту прописную истину им вдалбливали практически все профессора в университете, но на деле никто в нее не верил. Лицемеры. — Не боишься Хельфа обидеть своим неуважением? Вы же так трясетесь над своим совершенством, что должна бы бояться. Вам же нельзя никого обижать, а то Ани дар уменьшит! Или я опять чего-то не понимаю? Между прочим, твой приемный папаша не такой уж трус, — злобно рассмеялся Тось. — Он на меня иногда так смотрит, будто испепелить хочет, и плевал он на вашу Ани!

— Замолчи! — Мира резко поднялась со стула. — Не смей так говорить ни об отце, ни об Ани!

— Твой настоящий отец умер, и я о нем ни слова не сказал. А об этом эльфе я говорил, и буду говорить все, что хочу. И ты мне не запретишь. Потому что я ему не доверяю и считаю лживым ублюдком. Он использует тебя в своих целях, понимаешь ты это или нет?

— Все, я ухожу!

Швырнув салфетку на стол, Мира направилась к дверям, но Тось преградил ей дорогу.

— Постой! — он схватил ее за плечи. — Неужели тебе нравится жить так? Всегда под контролем, ни одного свободного слова, ни одного движения? Ты понимаешь, что твой дар висит над тобой, как меч? Чуть шевельнешься, и все…. И все ради помощи каким-то чужим людям. Твоя богиня — жестокая тварь!

— Не говори так о ней! — в голосе Миры послышались слезы. — Не смей! Она добрая и милосердная! Она всем помогает!

— Ага, всем, кроме своих детей!

— Ты не понимаешь! Самую тяжкую ношу несет лишь тот, кто способен ее нести!

— Хватит! — Тось резким движением прижал Миру к себе. — Я наслушался этого вдоволь на ваших лекциях! — он прижался щекой к ее щеке и зашептал ей в ухо. — Останься со мной, Мира! Прошу тебя, не уезжай, останься со мной!

Она сначала замерла, а потом начала вырываться.

— Ты с ума сошел! Отпусти меня немедленно!

Тось не отпускал, и между ними завязалась борьба. Мира дралась яростно, как кошка, кусалась и даже царапалась. Тось не ожидал такого сопротивления. Он запыхался, пытаясь удержать ее и одновременно подтащить к дивану. Пришло время решительных действий. Если он хотел, чтобы его подлый замысел стал реальностью, то пора было начинать.

И тут Тось понял, что совершенно не знает, что ему делать. Стыдно сказать, но он растерялся. У него не было никакого опыта в общении с женщинами, и за два года в Тирту Тось не позаботился о том, чтобы его приобрести. От борделей его по-прежнему воротило, а заводить шашни с какой-то из местных девчонок означало подвергнуться серьезному риску жениться во цвете лет. Разумеется, благодаря Денитию, теорию он знал прекрасно, но вот практика….