Как я ещё не вцепилась пальцами в твою ногу и не упала на пол? Как я не потеряла сознания и не закричала?..

– Пожалуйста… я… я… простите меня!.. – я даже не сразу почувствовала, как по моему лицу сбегают слёзы. Если бы мне сказали, что я плакала в тот момент, ни за что бы не поверила! – Этого больше никогда не повториться! Честно, я больше…

– ЖИВО! НА ВЫХОД! Ещё одно слово!.. – вот это и был самый настоящий и практически смертоносный удар. Твой сдавленный хриплый рык.

Впервые за столь невообразимо долгое время я услышала, как ты повысил свой голос почти до крика и меня подрубило им по всем сухожилиям и натянутым нервам, подобно термоядерному взрыву спавших до сего момента нечеловеческих страхов. Рвануло во всех уязвимых точках одновременно, заставив дёрнуться всем телом, как от реальной физической пощечины и едва не отпрянуть назад. Но ещё сильнее добило, как ты поспешно исправился, снизив тональность взбешенного до этого голоса до состояния арктического спокойствия и отмороженной бесчувственности.

– Просто сделай это! Уйди! МОЛЧА!

А что я вообще могла? Попробовать пойти тебе наперекор?

Господи, я же понятия не имела, на что ты был способен в таком состоянии. Я итак ощущала, как меня накрывало удар за ударом тем, что сейчас рвалось из тебя, и что ты так старательно и мастерски в себе удерживал. Мне хватило и этих нескольких секунд убийственных ощущений – вспарывающей до мяса и внутренностей взрывной волны моей собственной ответной боли, дробящей изнутри кости и костный мозг моральной и физической беспомощности.

Я вообще не знаю, как сумела выжить после такого, да ещё и как-то встать на ноги, сделать несколько неровных шагов… куда-то…

Остальное, как в каком-то чёрно-сером сне. Вроде должна видеть куда и где иду, а перед залитыми слезами глазами только въевшийся в сетчатку отпечаток твоего лица. Застывший лик – чеканная маска чёрного божества… вернувшегося благодаря моим стараниям изголодавшегося Дьявола и моего любимого палача.

Поздравляю, Эллис! Ты сделала почти невозможное! Испортила то, чего итак нельзя было исправить!

Не помню, когда и как добралась до своей спальни, моё тело сделало это за меня чисто на машинальных и условных рефлексах. Как бросилась на кровать, зарываясь с головой под одеяло, едва соображая, что делаю и зачем. Только лишь чувствую, как пропускаю через дрожащее от психического озноба тело нескончаемые разряды выжигающей боли, страха и сводящей с ума вины. Я боюсь думать, боюсь вспоминать и анализировать, мне проще просто рыдать в подушку и не подпускать к сознанию только что пережитые и въевшиеся в память картинки последних минут в твоём кабинете.

Но разве это возможно? Особенно, когда ты совсем рядом и совершенно один так же мучаешься от причиненной мной тебе боли. Как будто я ощущаю не свои детские страхи (наказанной и отправленной в угол за плохое поведение маленькой девочки), а именно то, что происходит с тобой сейчас. Словно тону и захлебываюсь под неподъемным прессом твоих ментальных атак, настолько сильных и мощных, что на собственные надорванные эмоции и развороченные раны уже не остается никаких осознанных сил. Впервые ясно понимать, что это не моё, что это ты топишь меня в своей боли и наказываешь очередным чувством вины, как самой страшной казнью из твоего обширного арсенала пыточных инструментов. И чем дольше я остаюсь в этом одна, тем глубже впиваются, дробят и вспарывают тело с рассудком зазубренные лезвия её ледяных кинжалов.

Господи… как? Как я это сделала и почему? Ведь всё же было так хорошо! Как я умудрилась всё испортить? Да что со мной не так?

Это ужасное наказание! Лучше бы всыпал мне реальной плетью или ремнем, вложил всю свою гребаную ненависть в настоящие физические удары, а не вынуждал подыхать в соседних комнатах через пару стен от тебя в этом невыносимом кошмаре! Так бы я хотя бы ощутила на собственной шкуре осязаемую силу твоей боли, и мы бы избавились от неё оба… может быть…

Я не знаю сколько прошло времени, сколько ты продержал меня (и себя!) в этом расплавленном безумии. Сколько бесчисленных ударов пульса оно циркулировало выжигающей кислотой по нашим артериям и сердцам лишая последних сил и желаний… раз за разом, вздох за вздохом, снова и снова? Я то прекращала рыдать, то начинала по новому кругу и, похоже, ей было попросту фиолетово насколько я уже от неё ослабла. Её переменного тока – нескончаемых перепадов от нуля и до сто тысяч вольт – было достаточно, чтобы сжечь меня до основания за ближайшие часы или минуты.

Но ты всё-таки пришёл, хотя я на это уже и не надеялась (по крайней мере не сегодня). Не знаю когда. Я не следила за временем и не хотела. Просто в какой-то момент собственная слабость уже казалось достигла своей крайней точки. Я слишком от неё устала, до раскалывающей головной боли, до желания отключиться прямо сейчас, а лучше сразу умереть… Но твой приход словно запустил целый блок скрытых резервов. Заставил вначале оцепенеть, застыть в позе умирающей страдалицы, которая тут же под тенью твоей близости забыла из-за чего она вообще всё это время рыдала. А затем уже превратиться в сплошной оголенный сенсор всех органов чувств одновременно – в слух, в осязание, во внутреннее зрение…

Я ведь так и не смогла обернуться и посмотреть на тебя. Не хватило ни смелости, ни духу. Попросту испугалась (едва не до смерти!).

Прикидываться спящей было уже довольно поздно, но и найти в себе сил – взглянуть в твоё лицо, узнать, насколько ты изменился (и изменился ли хоть как-то) с нашей недавней ссоры, я тоже не сумела! Я итак знала, что оно скрыто под пугающей тенью твоей самой тёмной и самой бесчувственной маски.

Теперь мне только и оставалось, что вслушиваться в твои шаги и неспешные передвижения, в ожидании того момента, когда ты подойдешь ко мне и заставишь посмотреть на тебя сам – заставишь принять неизбежное. Новую дозу смертельной боли или долгожданное спасение?..