Шрифт:
– Я тоже так считаю. Обстоятельства моего попадания в вашу страну таковы, что приходится думать о неких силах во Франции, которые предпочли бы видеть меня мёртвым.
– А мы предпочитаем видеть вас живым.
Вечером мимо будет проходить большой купеческий караван с сильной охраной. Я обычно присоединяю к нему несколько повозок со своим товаром. Вы наняты в качестве курьера с моим личным посланием главе торговой гильдии. Это обычная практика и никто лишних вопросов задавать не будет. По счастливой случайности мой товар должен быть доставлен на ту же улицу Святой Елены, где находится ваше торговое представительство. Мои люди даже не попытаются заметить, как вы их покинете. Ну, а о встрече вас известят позже.
– Спасибо. Я охотно принимаю ваше предложение.
– Кстати, как вам удалось уговорить этого твердолобого тупицу сделать очевидные вещи. Хотя, надо признаться, эффект впечатлил и меня самого.
– Люди так устроены. Часто мнение постороннего человека для них важнее, чем советы кого-то из близких.
– Никакие мы не близкие. Просто он всегда защищал меня в детстве. А я решал за него задачи. И ещё с ним весело. И мешок золота можно дать ему на хранение, зная, что ничего не пропадёт … Наверно вы правы. Привык я к нему за столько лет. И сын у него не такой тупой, как папаша, хотя петь и плясать тоже большой мастак. Но всё равно Фаня … А-а. Ладно. Посидите пока в корчме. Жорж за вами зайдёт.
Я уселся в самом дальнем и тёмном углу зала, чтобы ещё какой-нибудь глазастый посетитель не признал во мне царевича и приготовился коротать время за кружкой вина и тарелкой с мясным рагу, принесёнными мне Фаиной. Мысли скользили по последним событиям, не цепляясь ни за одно из них. Наверно сказывалась усталость.
Глава 10
Где-то.
Свейла (древняя, царица Светлана), Сур (древний).
Повествование от лица Свейлы.
Смерча не было видно, но очень хорошо слышно. Чудовищные процессы уже всасывали в свою воронку всех, кто в этом мире не контролировал пробудившуюся Силу, попутно срывая всё наносное и случайное.
По мере того, как пространство в центре смерча заполнялось обескураженными жертвами ритуала, процесс шел на убыль. Наконец наступила тишина.
– Мы с Суром могли бы сожрать вас, ничтожества, забывшие о своём предназначении, – издевательски крикнула я, под одобрительный рык дракона, – но на этот раз не будем. Живите и помните, уроды, что следующий раз будет для вас последним. Пошли вон.
Раздавленные пережитым «уроды» сыпанули во все стороны, лишь бы поскорее оказаться подальше от парочки смертоносных чудовищ.
– До чего же утомительный ритуал. Устала я. Пора домой.
– А по мне так очень даже ничего. Особенно последняя фаза.
– Для тебя это что-то значит?
– Обладать такой женщиной?
– Я здесь такая же женщина, как ты мужчина.
– Напрасно ты так. Присаживайся. У вас там раннее утро. Лучше соврать, что провела ночь в лаборатории.
Прямо в пространстве появилась небольшая лужайка, посреди которой был накрыт стол с фруктами и напитками. Сур, вернувший истинную форму, развалился на кресле, жестом приглашая меня разделить с ним трапезу.
– Горушка с ума сойдёт, когда обнаружит, что меня нет рядом.
– Это болезнь, вечная. Скоро пройдёт. Я умею ждать.
– Опять!
– Чем я хуже Степана. Могли бы образовать устойчивую пару. Хотя бы века на два-три.
– Ты уверен, что это тебе зачем-то нужно?
– Но ты же обсуждаешь со мной эту тему.
– Только потому, что ещё не отошла от ритуала. Ты для меня привлекательный объект для насилия.
– То-то Горушка твой удивится, когда ты скрутишь его в порыве страсти роковой.
– Сволочь.
– Для меня это комплимент, вечная. Жаль, что черный ритуал – такая редкость. Будь моя воля – проводил бы его каждый день.
– Мне пора. А ты кушай фрукты, а то зубы выпадут.
Когда Свейла растворилась в пространстве, Сур взял яблоко, надкусил и швырнул далеко в бездну, после чего долго наблюдал за его полётом, изучая что-то, только ему ведомое, там, где ничего нет.
Стольный Град. Царский дворец.
Царица Светлана (древняя Свейла), царь Святогор Первый (для жены – Горушка).
Повествование от лица царицы Светланы.
Горушка ещё спит. Да и не расцвело толком. Как всё клокочет внутри. Рановато вернулась. Но этот Сур, скотина, просто невыносим. Сколько можно твердить одно и то же.
Ой! Только не это! Нежные лапищи мужа заставили тело изогнуться от блаженства, а когда его счастливо улыбающаяся физиономия заслонила весь мир, на краю сознания промелькнуло лишь угасающее «господи, дай мне силы…»