– Наверно ты прав. Другие мнения есть? Ну тогда решайте как лучше с Айдаром и Рустамом. А я постараюсь в Столице организовать помощь. И в институте что-то придумаем. Столько покойников до морозов нам точно не похоронить. И лекарства для Града нужны.

Теперь последний вопрос. Говори Рустам.

– Я что-то умею. Чему-то меня тётя Рамина научила, но это всё на уровне знахаря. Поэтому ни за что поручиться не могу, но в мире, когда наши враги принялись уничтожать друг друга, начало твориться что-то невообразимое. Не только здесь вокруг, но и на дорогах Ильчика.

– Нас почти не осталось. Кто поумнее сюда убёг, а остальных сожрали или сожгли. – Вздохнул домовой, прижимая к себе жену с сыном.

– Потом у нас всё стихло, – продолжил Рустам, – но в других местах ещё продолжается. И что делается в степи тоже до конца не понятно. Поэтому нужно найти кого-то, кто в этих делах разбирается. Пусть объяснит, что к чему.

– У нас в Институте есть женщина, которая, скорее всего поможет. Узнаю и сообщу.

– Я слышал в Карпатах дед живёт. Простой мужик, но нечисть от него бежит, как ошпаренная. Степаном зовут. Мне рудокопы рассказывали, когда я им скот гонял. Сам он ничего не умеет, но в деревне, где живёт, ни скот, ни люди почти что и не болеют. И началось это после того, как он с женой своей Степанидой, ещё молодыми, там поселились. До этого всё было как у всех. А теперь в соседнем селе какая холера бушует, а тут никто даже не чихнёт. Может и врут. Только я бы съездил поспрашивал.

– Знаешь, Айдар, сколько я таких баек слышал, – усмехнулся Расим. – Сам понимаешь, что меня всегда это интересовало. И всюду одно и тоже – людские фантазии. Будет время – обязательно съезжу и с дедом этим поговорю, а сейчас сам видишь, что твориться. Поеду с первым отрядом. Может почую что.

– И моего Джана возьми с собой. Он точно чует.

– Всё. Не успеваем засветло добраться до заставы, – вдруг засуетился Иван. – Что делать мы договорились, а как – решайте сами.

Иван с Дамирой пообнимлись со всеми и вышли, а мы ещё долго считали людей и наши возможности, после чего решили встретиться завтра, уточнив ситуацию в хозяйстве каждого.

Равазан попытался улизнуть, но был остановлен угрозой разрыва дружеских отношений, если откажется отметить возвращение.

– Но ты же не пьёшь вина! – удивлённо воскликнул он.

– Почему? С хорошим человеком пригубить могу. Большого греха в этом нет. А малых я уже давно на адские муки насобирал.

– Меня один человек ждёт. Ну, может и не очень ждёт, но мне его повидать надо. А потом сразу к тебе.

– Этот «человек» случайно не бывший сотник Дамиры?

– А что в этом такого?

– Да нет. Ничего. Просто ты уверен, что она именно та женщина, которая тебе нужна. Тебя вполне признают за мужчину. Народ рассказывает, как ты прёшь в самое пекло и ни одной царапины. Словно заговорённый. Женщины таких любят. Вон сколько баб красивых кругом. А Лэйла чудом выжила и не ясно что будет потом с её здоровьем.

– Знаешь какой воздух в горах … Это надо почувствовать. Со слов не понять. Наши мужчины сто лет живут и не считают себя стариками. А какая вода в горных реках! От любой болезни. Джан сказал, что вылечим, значит вылечим.

– А Лэйла что думает по этому поводу.

– Пока не понимает своего счастья. Да и болит ей всё. Не до меня. Джан боль немного снял, но не до конца. Говорит нельзя. Может уснуть и не проснуться. А так боль её будит.

– А ты чего ходишь, если она не соображает ничего?

– Любоваться. И ещё мне кажется, что она меня узнаёт.

– Во угораздило тебя. Сочувствую.

– Ты любил кого-нибудь?

– Да я их столько любил …

– По-настоящему. Как Иван Дамиру. Чтобы головой готов был рискнуть и жизнь без неё не мила.

– Из-за бабы? Мы со Святом по-другому устроены. В бой надо идти налегке, чтобы не бояться случайной смерти. Тогда она тебя бояться будет.

– Я тоже так думал, пока не встретил Лэйлу. Если раньше могло по-разному получиться: либо мы их, либо они нас, то теперь вариантов нет – мы их. И никак иначе. Ладно. Я быстро сбегаю.

Когда через два часа Равазан – человек слова не появился стало как-то беспокойно. Через три отправился в лечебницу.

Прямо на крыльце сидел скукоженный мужчина, когда-то бывший великим воином, и смотрел в пространство остекленевшими глазами.

– Что случилось?

– Она наверно уже умерла. Меня выгнали из палаты.

– Сиди тут. Я сейчас.

В коридоре Рустам с Джаном водили руками в пространстве и разговаривали на таком тарабарском языке, что не помогал даже талисман Ивана.

– Что с Лэйлой?

– Держим. – ответили эти ненормальные мне хором.

– Кого?

На меня посмотрели, как на тупого новобранца, перепутавшего морду и задницу у лошади.

– Мы не в состоянии тебе это объяснить, Айдар, – вздохнул Рустам. – Жива твоя Лэйла. Можешь не мешать?