— За что отомстить, Нори? — повторил он напряженно. — Объясни. Я правда не понимаю, чем мог тебя обидеть.

— За то, что для тебя я была случайным развлечением, щекочущим нервы. За то, что тебе просто забавно было трахать змеелова.

Я повторяла крепко засевшие в памяти слова со странным удовольствием, ловя себя на том, что улыбаюсь. Оказывается, это удивительно приятно — высказать вслух наконец то, что не давало покоя столько времени, засев в памяти болезненной, нарывающей занозой.

Несколько секунд змей продолжал смотреть озадаченно, как будто в самом деле не понимал. Потом на лице проступило какое-то совсем детское, обиженно-удивленное выражение — и Аспис рассмеялся. Нервно, немного истерически. Грязно выругался сквозь смех, запустив пятерню в волосы. Я озадаченно нахмурилась — реакция оказалась совершенно неожиданной.

— Твои учителя и командиры были на редкость хитрыми, расчетливыми мразями, — наконец высказался он.

Возразить по существу было нечего. Однако и спросить, как это оправдывает все сказанные им гадости, я не успела. Аспис вдруг переменился в лице — посерьезнел и нахмурился, и я отчетливо поняла: дело совсем не в нашем разговоре.

— Что? — выдохнула напряженно.

— Кель. Он явно не в себе, что-то случилось, — бросил змей и кинулся прочь из лазарета. Я, по дороге швырнув комок вещей в кресло, — за ним.

Неужели на бедолагу действительно напали, как мы боялись?

Магия крови — своеобразный раздел магического искусства. Кто-то выделял ее в отдельную дисциплину, кто-то считал частью целительства и не был так уж и не прав — между этими двумя направлениями существовала тесная связь. Барес, как и многие до него, затруднялся в определении, но это не мешало ему учиться.

Сейчас все внимание парня занимал предстоящий ритуал, заставляя то и дело прислушиваться к себе и окружающему миру. Отыскать по крови кого-то, находящегося неподалеку, несложно, но Бесу-то требовалось охватить весь мир! Чтобы раз и навсегда закрыть для себя этот вопрос, не дающий спокойно жить. А для этого своих сил явно недоставало, требовалось призвать на помощь общемировые магические потоки. То есть подключиться к ним на циклическом пике силы или близко к нему, лучше всего сезонном, но можно и ежемесячном, каковой как раз подходил. До нужного момента оставалась пара дней, и Барес все больше нервничал. Наверное, если бы не учеба и другие отвлекающие факторы, совершенно извелся бы, не выдержал и провел ритуал раньше, и Змея знает, чем бы это закончилось.

Но были друзья, были молодые змееныши, которым старшие старались помогать, — их, собственно, именно для этого и взяли. Был новоиспеченный брат, который вызывал любопытство и живое участие. Было так до сих пор и не раскрытое убийство, которое не давало покоя и заставляло постоянно перебирать в голове известные факты. И жалеть, что сам Барес пока еще никакой не следователь и не может придумать, что делать в сложившейся ситуации, в этом тупике, куда зашли поиски.

А еще была Тори — тихая, незаметная на фоне деятельной сестры, с ласковой улыбкой и бархатным, глубоким взглядом, который непривычно волновал и который было до дрожи приятно то и дело ловить.

Барес всегда старался не обманывать себя и потому сознавал, что это не просто дружеская симпатия, что Торика привлекает его гораздо сильнее, чем все знакомые девушки, вместе взятые. С ней рядом постоянно тянуло улыбаться, говорить или делать какие-то глупости, чтобы очаровательная змейка тоже улыбнулась.

Но предпринимать решительные шаги Бес не торопился: предпочитал повнимательнее прислушаться к ощущениям, присмотреться к Тори, чтобы не ошибиться. Да и мысли о ритуале слишком беспокоили, поэтому парень решил разобраться сначала с ним, а потом уже полностью сосредоточиться на личном.

Которое этим утром вдруг налетело на него само.

Бес как раз возвращался с пробежки в компании Рори и Лейма, когда навстречу им промчалась очень странная компания: трое старших змеев, вместе с ними — близняшки, следом — Фалин и еще пара учеников. Барес успел поймать заплаканную девушку.

— Тори, что?! — резко спросил он, удерживая ту за плечи.

— Мар! — Торика вцепилась обеими руками в рубашку на его груди, и не думая вырываться. — На него напали!

Трое змеев переглянулись, одновременно ругнувшись, и ринулись за остальной компанией. Как-то само собой получилось, что ладошка Тори оказалась в руке Беса. Освобождать ее девушка не стала — ни сразу, ни на внутреннем дворе, ни потом, когда они спешили за целителем и Норикой с ценной ношей.

— Что они не поделили? — возмутился Рагрор, когда Аспис заперся с раненым в ближайшем кабинете, а задиру увел еще кто-то из учителей.

— Кому-то войны мало было! — зло, очень по-взрослому процедила сквозь зубы Дори.

— Он напал на Мара только потому, что тот человек! И хотел его убить! — всхлипнула ее сестра, поднимая на Бареса заплаканные глаза.

С легким удивлением тот обнаружил, что обнимает девушку за плечи и бездумно перебирает пушистые волосы, — как-то уж слишком естественно и просто все получилось. Внутри от этого ощущения, несмотря на тревожные обстоятельства, было тепло и сладко. Бес с иронией заключил, что важное личное дело, похоже, решилось само собой еще до ритуала: уж слишком доверчиво жалась к нему Тори, чтобы можно было списать это на простые последствия испуга и желание поддержки.