«Нда-а… Ну и бревна нынче пошли! Еще и отпихивают. Никакого удовлетворения. Лучше б просто лежала»:

– Смотри в потолок. Он требует побелки.

– Что я тебе жена, что ли?

– Логично, – оценил юноша, полежал, подумал. Чувствуя уверенность, зашел на второй круг.

Разошедшиеся после прослушивания мужики, вновь притихли. Несмотря на сопротивление, Стас финишировал. Поймал себя на мысли – бег с препятствиями доставляет больше удовольствия.

– Смотри, какие прикольные! – Она натянула трусы, не отрываясь от «Радуги», шарила руками по кровати в поисках бюстгальтера.

Транслировали рекламу.

«Нда-а… Спать с ней невозможно». – Сорокин выключил телевизор:

– Пошли.

– Куда?

– Подышим свежим воздухом.

– Но я еще не досмотрела.

– Дома досмотришь. У тебя есть дом?

Нечленораздельное бурчание с натяжкой зачлось за ответ. Она осталась на остановке в три часа ночи, просилась обратно в номер… к телевизору.

Калтыжанин протянул предпоследнюю «пятихатку» на такси, она замахала руками. Настойчивые руки затолкали купюру в джинсовый карман.

– Может, вернемся к тебе? – Девичье лицо жалостливо скорчилось.

– Нет. Ты для меня слишком странная. Боюсь влюбиться.

Он почти убежал.

– Ничего не поделаешь. – Стас прошагал мимо вахтерши. – Домой захотела. Не спится на чужом месте.

ГЛАВА XI

Торги

Серые перегородки разделяли журналистскую братию на мнимые кабинеты. На потолке люминесцентные квадраты перемежались аналогично размерными плитками. Белые колонны атлантами подпирали потолок.

– Верочка, ну как ты? – Полногрудая Люба подбежала с участием. – Александр Сидорович распорядился отправить тебя домой.

– Мы переживали. – У кофейного аппарата оторвался от чашки седеющий в двадцать пять Славик.

Коллеги выглянули из-за перегородок.

– Так! Отвяжитесь от меня и не приставайте! – на ходу бросила Вера, прорываясь к рабочему месту.

«Шок», – прочел по губам Любы Славик. Коллеги спрятались обратно.

Панель монитора на столе вишневого цвета, с непрекращающимся хаосом бумаг, ручек и прочей канцелярии. Бардак с невозможностью поиска.

Локти Веры уперлись в стол, взгляд впился в царапину столешницы, ладони обхватили голову. Резкий скрежет ящика подкатной тумбы. Сплющенная бутылка «Бейлиса» стукнула по столу. В пластиковый стаканчик полилось «какао». Залпом прожгло женское горло.

«Соберись, тряпка! – Гольц отвесила себе пару пощечин. – Не убили же. Значит, все путем. Отличный шанс! Прекрасный случай. Все ждут именно этого, а ты раскисла».

Взгляд уставился в чистую страницу текстового редактора. Разминка с хрустом пальцев, взъерошивание волос, еще пару хлопков по щекам и маникюр застучал по клавишам.

– Отошла? – Люба высунулась из-за перегородки.

Не отрываясь от дисплея, отчаянная журналистка замахала руками, зажужжала осой. Подруга с улыбкой ретировалась к кофейнику. Больше подойти никто не рискнул, когда Вера работала, мир переставал существовать.

Через час недовольный принтер выплюнул несколько листов. Гольц схватила, ножки развернулись к кабинету главного редактора. Мимолетный взгляд в зеркало. «Тьфу, ты! Выгляжу, как лохушка». Перерывание сумочки, выуживание «массажки», борьба с непослушными волосами. Перерывание сумочки, выуживание помады. Ротик буквой «О», круговые движения по букве с конечным облизыванием. Женщина сделала пару «круть-верть» в зеркало, подхватила распечатку и к серой двери с табличкой «Бывальцев Александр Сидорович, главный редактор».

В левый угол вжался платяной шкаф с притуленной тумбочкой. На тумбочке чайник песчаного цвета отходил от недавнего пыхтения, лопались последние пузыри. По центру к буковому столу главреда с аккуратно разложенными стопками бумаг примкнул переговорный стол с черными стульями по бокам. На светло-коричневых обоях развесились всевозможно-почетные грамоты, белые занавески покачивались в такт набегам ветра.

Главред, сгорбившись над бумагами, как из засады, выглянул на ворвавшуюся. Сморщенный лоб надвинулся на пробор серых волос, тараканьи усы дрогнули вместе со скулами.

Вера плюхнулась на переговорный стол поближе к главному, правая туфелька уперлась в кстати стоящий стул, три листа упали под нос редактору:

– Саша, срочно в номер! Интервью с Лугининым. Это бомба!

Бывальцев выпрямился.

– Как ты? Я ж распорядился, дать тебе отгул…

– Я в порядке. Ты читай, читай. – Гольц подтолкнула бумаги.

Главред взял листы, пробормотал исподлобья:

– Сколько раз я тебя просил – называй меня по имени-отчеству.

– Ой, простите, Александр Сидорович. – Журналистка закатила глазки.