– Понятия не имею, - Лихо пожала плечами, и снова я подметил в её взгляде некоторую неуверенность, а в голосе нервозность.
– Поищите среди Марьиных недругов, может там какая завистница найдётся.

Что-то она знает, но не скажет. А я честно признаться, понятия не имею, как выбивать информацию из женщин.

– А вот это украшение ничего тебе не говорит?
– я достал браслет. При одном взгляде на пухлые запястья Лиха становилось ясно, что вещица сделана не для неё, но вдруг ей что-нибудь известно?..
– Такой же цветочек на веретене.

Лихо с любопытством повертела браслетик.

– Не думала, что животные нынче стали носить такие побрякушки, - она вернула украшение.
– От этой штучки попахивает лисой.

Я озадаченно покосился на Лихо: уже второй человек говорит мне про лисицу, рассматривая браслет! Чертовщина какая-то...

– Теперь всё?
– Лихо нетерпеливо постучала ногой по полу, уперев руки в бока.
– У меня, знаете ли, тоже свои дела есть.

Кощей зыркнул на Лихо сумрачным взглядом, и, молча развернувшись, вышел, я последовал за ним. Отъехав от дома, мы некоторое время не разговаривали, и мне уже становилось любопытно, на сколько хватит выдержки Бессмертного. Её хватило ровно на полчаса.

– И где нам теперь искать этого поганца?!
– буркнул он.
– Ваня, что нам теперь делать?!

– Снова идти к Яге и думать дальше, - невозмутимо ответил я.
– Приятель, не поднимай пыль, от того, что ты будешь нервничать и дёргаться, дело быстрее делаться не будет. Твои нервы Марье не помогут. Лучше подумай головой, кому ты или она могли насолить.

– Да не знаю я!
– мне послышалось, или в голосе Кощея промелькнули истеричные нотки? Мда, совсем бедняга расклеился, надо действительно что-то срочно предпринимать, а то он окончательно слетит с катушек.
– Ну какой идиот будет из-за мелочей так подставляться, а? У Машеньки наверняка есть завистницы, у меня тоже пара-тройка желающих набить мне морду, но все они не настолько обиженные, чтобы решиться на такой шаг!

– Ладно, ладно, успокойся, что-нибудь придумаем, - я вздохнул и попытался унять просыпающийся страх за сестру.
– Паника нам сейчас не поможет, подождём, что Яга посоветует.

На ночлег мы остановились недалеко от той полянки, где повстречались с Алёнкой, и если честно, я втайне надеялся, что на сей раз мне тоже повезёт, и я снова увижу рыженькую. Естественно, мои надежды не оправдались, мало того, спал я плохо, всю ночь мерещились подозрительные шорохи, и в какой-то момент, почувствовав пристальный взгляд, я открыл глаза и оказался нос к носу с лисьей мордочкой. Оторопело уставившись на зверя, я растерялся, боясь пошевелиться и спугнуть её, а лиса несколько мгновений смотрела на меня, потом пошевелила усами, и метнулась в кусты. Мне показалось, что я схожу с ума, потому что в глубине золотистых глаз лисы почудилось смутно знакомое выражение, только я никак не мог вспомнить, почему мне знакомы эти искорки. Под утро мне приснилось, что я гонялся за лисой, у которой на лапке болтался золотой браслетик, и обзывал её воришкой, требуя вернуть украшение. Бред какой-то. Нервозность Бессмертного влияет на меня не лучшим образом.

В Китеж мы въезжали с одинаково хмурыми лицами, только причины были разные: я просто не выспался, а Кощей думал о Марье.

– Знаешь, друг любезный, дуй-ка ты в терем, - решительно сказал я, покосившись на Бессмертного.
– Я сам поговорю с Ягой, и мы что-нибудь придумаем. Твоя унылая физиономия плохо сказывается на моих умственных способностях, так что не отсвечивай, ладно?

Лицо Кощея на мгновение просветлело.

– Конечно, Ваня! Кстати, если Василиса будет спрашивать про тебя, что ей передать?
– некстати поинтересовался он, ещё больше испортив мне настроение.

– Передай, что я умер в героической борьбе с Лихом, - хмуро ответил я.
– И не задавай дурацких вопросов.

Я развернулся и снова выехал через ворота, отправившись прямиком к Яге - а чего тянуть-то? По пути к избушке в голове крутились назойливые мысли о лисе, виденной предыдущей ночью, я всё пытался понять, какого рожна лесной зверь от меня хотел, и откуда в его глазах знакомое ехидно-испуганное выражение.

Из задумчивости меня вывели голоса, раздававшиеся в жилище бабы Яги: один безусловно старушечий, а второй - звонкий, девичий. И ужасно знакомый. Я остановился, спешился, и с интересом прислушался, не спеша обозначить своё присутствие, и не торопясь входить. Вы скажете, что дурной тон подслушивать под дверью? Так я отвечу, что этот самый голос собеседницы был подозрительно похож на голос одной моей знакомой, любительницы разгуливать ночью по кустам.

– Зачем, ну зачем ты продала веретено Марье, а?
– ворчливый голос Яги.
– Что она тебе плохого сделала?

– Я перепутала, - последовал тихий ответ, и у меня создалось впечатление, что собеседница Яги не очень-то хотела говорить.

– С кем?!

– С... с Василисой... Марья в её сарафане была...

– Дак Машка же светлая, а Василиска чёрна, как сажа!
– судя по звуку, старушка всплеснула руками, она была удивлена донельзя. Я тоже.

– А я что, разглядывала её косу?!
– нервно огрызнулась Алёнка - я уже не сомневался, что это она.

– Зачем тебе вообще понадобилась вся эта кутерьма с веретеном, вот чего я не могу понять!
– не отступалась Яга, и я решил, что пора вмешаться.

– Вот-вот, мне бы тоже очень хотелось узнать ответ, - я открыл дверь и вошёл.

Алёнка испуганно ойкнула, уставившись на меня широко распахнутыми глазами, баба Яга с плохо скрываемым раздражением смерила взглядом.