Так, приехали. При чём тут Саман?

— Она ему написала — какая неслыханная наглость! Юноша горюет по расставанию с любимой, хотя как по мне, должен закатить праздник на весь факультет, и тут…

«Ах ты мерзавка! — Таль задохнулась от ярости. — Как ты смеешь?»

«Стало быть, Лоиса написала Саману? Молодец, надеюсь, у них всё сложится хорошо».

«Сложилось бы, если б не эти! Слышишь, что они замышляют?»

Я слышала. Смерина перехватила немудрёное послание Лоисы, и теперь вовсю издевалась над слогом, словесными оборотами и вообще над чувствами бедной девочки. Обожалки с восторгом поддакивали и изощрялись в оскорблениях.

«Лина, мы должны что-то предпринять! Обязаны!»

Насчёт нашей обязанности оберегать Лоису от всех и каждого я уверена не была, но вот сделать Таль приятное — почему бы и нет?

«Лина, ты сама говорила, что если человек делает тебе добро, то надо отвечать благодарностью!»

Очень хорошо: малышка Таль научилась использовать мои слова против меня же самой. Со временем — если у нас после драки с Душехватом останется хоть какое-то время — мне ещё приятней будет делить с ней тело.

«Ладно, не кипятись. Давай послушаем, что они замышляют. Лучше всего расстраивать чужие планы, когда о них как минимум знаешь».

Таль послушно замолчала, тем более, что послушать было о чём. Я вот понятия не имела о заклятии изменения почерка. Вряд ли оно наличествует в учебной программе Института благородных девиц.

Обожалки столпились вокруг Смерины. Одна из них достала тяжёлую книгу, поместила на спину второй и сейчас, высунув кончик языка от усердия, писала то, что диктовала ей патронесса.

«Ваши чувства, благородная даар Пельт, нашли отклик в моей измученной душе. Вы позволите мне называть вас Лоисой, эрьей Лоисой или же просто Лоисой, девушкой, с которой я найду мир и покой, обрету любовь — чувство, казалось бы, утраченное безвозвратно!»

Девчонки хихикали, я морщилась и думала о том, что подобный выспренный слог у нормального человека должен вызвать несварение желудка, а если человек ещё и умён — то подозрения: с чего бы парень, по слухам чахнущий и сохнущий от тоски по прежней возлюбленной, так смело клеится к её подруге? Но Лоиса влюблена, поэтому может проглотить.

Ещё, небось, добавки попросит. Будет перечитывать, под подушкой хранить…

«А потом над ней жестоко посмеются! Лина, это ужасно!»

Ужасного я ничего не видела, но… несправедливо, да. И вообще, противоречит моему плану, согласно которому Лоиса должна жить с Саманом долго и счастливо. Семья, четверо детей как минимум, старшую дочь обязательно назовут Талиной…

«В знак своего к вам душевного расположения и наилучших устремлений прошу о встрече в саду, в шесть часов, за час до того, как поэзия распахнёт свои дивные крылья и унесёт нас в эмпиреи…»

Здешняя поэзия может унести только и исключительно в бездну. Впрочем, какое мне дело? Мне на этой вечеринке нужно Душехвата отыскать. В крайнем случае заткну чем-нибудь уши.

За час до поэтического вечера, значит. Умно. Уже стемнеет, так что мало кто увидит их жестокие развлечения. И целая уймища времени. Мне ли не знать, как можно растоптать человека и за меньший срок. Унизить, опозорить, смешать с грязью…

Моя ярость смешалась с негодованием Талины. Мы обе желали одного того же… или всё-таки нет?

«Давайте встретимся за кустами азалии, у стены, и я прочту вам скромную поэму собственного сочинения, а потом вместе, рука об руку, войдём в зал, где состоится торжество. Как знать — вдруг это судьба? С трепетом ожидаю ответа…»

— Ставь подпись, — усмехнувшись, велела Смерина. — И передай служанке. Давай, поторопись. Нам ведь, дорогие мои, нужно ещё сочинить подходящую поэму, достойно описывающие как девицу, так и её сомнительные прелести!

Я задумчиво покивала. Поэма — это хорошо, это просто замечательно. Когда Смерина раздухарится, её голос наверняка будет слышно издалека.

«Лина? — голос Таль звучал настороженно. — Ты о чём? Разве мы не должны сейчас бежать к Лоисе, предупредить её о ловушке?»

«Мы сейчас должны бежать на ужин, чтобы хоть раз за день что-нибудь запихать в желудок! А потом… ты знаешь, как богатые девчонки с факультета Роз переписываются с ухажёрами?»

«Ну… допустим, — Таль слегка растерялась. — Дают записки и деньги кухаркам или садовнику, те относят их адресату…»

«Деньги — это плохо. Денег у нас с тобой нет. Ладно, придумаем что-нибудь. Есть бумаги, чернила и неплохое заклятье, это главное».