Открыв глаза, я окинул ее испепеляющим взглядом, снова почувствовав, словно мне выстрелили из дробовика в самое сердце, потому что это целиком и полностью была моя вина.

Я сам согласился на это.

– Я оставил её одну. Уже в третий раз!
– после крика мой голос осип и стал еще более низким, глухим и устрашающим, когда я повернулся к ним, говоря скорее Карату, чем кому бы то ни было еще, теперь видя, что даже его сильнейшая королевская кровь не стала гарантом неприкосновенности и отметины от моих пальцев уродливыми ссадинами стали проступать на шее.

 - Я должен был забрать ее с собой еще тогда, в первый раз, чертовски много лет назад, когда Мишка была глупой девчонкой, мечтающей о Диснейленде!!!

Глаза Карата тут же сощурились и полыхнули, очевидно в его голове пронеслась сотня всевозможных мыслей относительно моих слов, и скорей всего мыслей верных, судя по тому, как пристально и тяжело он вглядывался в мои глаза, пока не пытаясь перебить поток моей боли и ярости.

– Каждый раз, когда я отворачиваюсь и ухожу, с ней происходит что-то страшное! Сначала тот извращенец на дороге! Теперь вы!!

– Извращенец был вам нужен, - наконец тихо отозвался Карат, откидывая голову чуть назад и продолжая сидеть на земле, опираясь на ствол дерева рядом со взволнованной Звездой.
– Если бы не он, то Мишка никогда не узнала бы, что ты не просто готов сожрать ее, но и можешь заботиться. А ты не удержал бы себя в момент близости и убил девчонку, как бы дорога она тебе не была, Сапфир. Благодаря этому уроду вы оба пережили переломный момент в отношениях, изменив русло судьбы по самому наилучшему течению и стали искренне дорожить друг другом.

Помолчав немного, но не отводя своих ядовитых глаз от меня, когда постоянно казалось, что даже если Карат не может ощущать моих эмоций, то уже очень неплохо научился их считывать с моего лица и глаз, как бы я не прятал все внутри себя, он все - таки продолжил задумчиво:

– Но теперь я начинаю понимать, почему в эту поездку отправили именно тебя, парень. Судьба Мишки и прежде интересовала тебя слишком сильно, думаю поэтому решили сыграть на твоем шкурном интересе к ней. И не прогадали…только почему она не узнала тебя? Беры не меняются настолько сильно, чтобы их можно было спутать с кем-либо и уж тем более забыть.

Я сжал на секунду челюсти до хруста.

Всё, что касалось моей Мишки сейчас было подобно раскаленному кинжалу в и без того растерзанное сердце, поэтому ответить получилось не сразу, пока я боролся с желанием убить кого-нибудь, даже если понимал, что Марс не даст мне этого сделать.

– Ей стерли все воспоминания обо мне и том дне, когда мы виделись. Только не спрашивай меня как!
– рыкнул я, видя, что Карат примирительно улыбнулся, чуть кивая головой и выдыхая:

– Она не единственная с кем поступили так же.

– О чем ты?

– Не так давно в поселении рода Гризли бесследно пропали несколько крепких молодых парней, внешне похожих на нас. Истинный Берсерк среди них был только один. Спустя некоторое время так же неожиданно они вернулись домой. Но только те, что были людьми. После опроса полицией выяснилось, что они теряются во времени и не помнят отрезок времени, связанный с их пропажей.

Внутри что-то болезненно сжалось, отдаваясь тяжестью и привкусом стали, когда я нахмурился, пытаясь понять ситуацию и связать ниточки, которые мне давал Карат, делая это постепенно и слишком хитро, чтобы я мог угнаться за ним:

– Они могли просто соврать.

– Не могли. Начальник полиции нам подобный. Он бы сразу почувствовал ложь.

– Они показали нам, что теперь могут определять нас среди людей и вернули этих парней показательно, - в темных зеленых глаза Карата полыхнул огонь, который кусал и меня внутри.

– Ведь могли бы просто убить и замести следы. Они бросили нам вызов, и я пришел сказать, что мы приняли его и не собираемся сидеть на месте и ждать очередного нападения на наши города.

Карат был твердым и прожженным до глубины души воином, поэтому я знал, что он готов понести любые жертвы, чтобы победить в этой войне. И жизнь Мишки была для него всего лишь разменной монетой.

Но не для меня, черт побери!

– Эти люди считают, что уже достаточно сильны, чтобы пойти открыто против нас. Я покажу им, что они ошибаются, - сжал челюсти Карат упрямо, словно на какое-то время забывшись в собственных мыслях и воспоминаниях, которые явно не были и капли добрыми, особенно учитывая тот факт, что подобно мне он был когда-то в лаборатории.

Я мог бы его понять. Но не собирался делать этого до тех пор, пока Мишка не окажется снова рядом со мной – живая, невредимая, пусть и проклинающая за всё происходящее.