Еле высидев педсовет, мы побрели по своим рабочим местам. Теперь мне нужно было еще до приезда комиссии создать хоть сколько-нибудь наглядных пособий и оформить лабораторию для некромантов. Похоже ХоШио делать это не намерена.

Хаул отсутствовал. Он вообще эти дни пропадал невесть где, только на ужин приходил, ну, и ночевал в моей постели.

Стоило мне подумать о муже, как у дальней стены послышался шорох, и оттуда вылетела увесистая сумка, за ней другая.

Ничего не понимая, отложила ручку и встала. Тихо подобралась к углу и вовремя отскочила, оттуда выкатился очередной баул.

— Дрюня?! — тихо позвала я спящего дракончика.

— Хозяин, — пояснил чешуйчатый, мне стало как-то легче.

Я, конечно, понимаю, что как бы кроме Хаула в мою комнату ломиться больше некому и незачем, но в свете последний событий, была готова ко всему.

Моя тревога окончательно улеглась, когда через тень в комнату вошел и сам хозяин вещей.

— Это как понимать? — тихо спросила я.

— Я переехал к тебе, — подняв свои баулы, он поставил их к стене, — потом разберем. Устал бегать по комнатам и вспоминать, где я оставил ту или иную вещь. А ты против? — его взгляд стал чуточку колючим.

— Нет, я полностью "за". Давно пора, но я о способе переезда. Зачем было вещи-то кидать, а вдруг бы пришиб кого.

— Ты пишешь, Дрюнька спит, — Хаул легко пожал плечами. — Я же проверил.

Покачав головой, я обняла своего мужа и взмолилась:

— Помоги мне с этими лекциями. Я уже их тихо ненавижу!

Приподняв правую бровь, Хаул хмыкнул и перевел взгляд с меня на стол с моей писаниной.

— А что мне за это будет?

— Все что хочешь! — не задумываясь, пообещала я. — Только спаси!

— Все что захочу, говоришь, тогда оплата вперед.

Я кивнула и приготовилась выслушать, чего ему от меня потребуется.

— Позволь мне надеть на тебя это, — Хаул разжал руку и показал мне цепочку с кулончиком в виде капли.

— Ты забрал из храма бумагу, а это брачные руны? — догадалась я.

Хаул кивнул, но промолчал, давая мне право выбора. Хотя чего тут уже думать, я отвела волосы в сторону и повернулась к нему спиной.

Теплые руки коснулись моего тела, и мне на грудь лег холодный кулон. Вспыхнуло черное пламя, оно обвилось вокруг моего стана и словно впиталось в кожу.

— Что это было? — тихо спросила я.

— Брак заключен, — Хаул прижал меня к своему телу, — теперь ты принадлежишь мне. Целиком и полностью.

Склонившись, он повернул мою голову к себе и впился в губы страстным немного грубым поцелуем.

Лекции в этот вечер никто так и не написал.

Снова серебряный дракон, почта и длинный педсовет.

— Они издеваются над нами, — шипел сидящий рядом с нами Вэкс, — найду того, кто им доносит о нашей готовности, — голову откручу своими же руками.

Стало уже понятно, что с аттестацией тянут искусственно, словно надеясь, что случится что-то из ряда вон выходящее. Даже ДолСоу ходил и срывался на всех и вся.

За эти дни мы отмыли все аудитории, вместо новых трех лекционных залов, мы подготовили четыре. Я продолжала вести лекции в двух группах и всё более склоняясь к тому, что некроманты в разы серьезнее тех же целителей. И хоть студенты-аристократы свое "фи" мне больше не выказывали, но отношения у нас все рано были подпорченные.

— Если эти гады не приедут через три дня, я сам за ними отправлюсь. Пусть мне в лицо расскажут, что у них там за сложности и проблемы неотложные, — рычал Вэкс, у которого лопнуло всякое терпение.

Хаул же сидел ледяной глыбой и переводил взгляд с одного присутствующего на другого, нервируя весь педколлектив.

А я устала! Просто устала от всей этой беготни, возни, игр в шпионов. Что говорить, мне даже лекции в группах все перенесли, потому что я не успевала собрать весь учебно-методический комплект.

Тесты, вопросы для устных опросов, письменные рекомендации к проведению практических работ. И все это в нескольких экземпляров. Карточки с заданиями я вообще поручила оформлять Дрюне. Мой ответственный дрик сутками напролет аккуратно со всей серьезностью вырезал одинаковые квадратики из широкого ватмана, сидя рядом с кадкой, в которой обитал его обожаемый Клац-клац.

В общем, в деле были все.

Хаул, разминая мышцы спины и ворча на этот мир, углем выводил на плакате изображение печени человека и рычал, что с удовольствием выдрал бы этот орган вместо души у председателей комиссии. Я же, слушая его кровожадные описания расправы над почтенными магами — аристократами, переписывала вопросы для проведения итогового экзамена, чуть ли не засыпая над бумагой.