— Я специально. Это для красоты. В этом сезоне так модно.

Ася старалась дышать ровно и глубоко, и мир снова становился яснее.

Зазвонил телефон. Незнакомый номер.

— Здравствуйте, это Фарид Ашотович, — голос властный и твердый. — Я хочу увидеть свою внучку. Скину вам адрес, привезите мне девочку.

— Сразу, как только получу разрешение Адамура Фаридовича, — ответила Ася устало. — Я вас уведомлю о его решении.

— Мне совершенно не нужно никакое разрешение! — немедленно вспылил ее собеседник. — Я вам, кажется, ясно сказал…

Ася нажала отбой и набрала Адама.

— Ваш отец хочет, чтобы я привезла ему Еву.

— Что с голосом? — немедленно спросил Адам.

— Я просто сонная.

Ева проворно выхватила у нее трубку.

— Она вся белая, — наябедничала она. — Да, на танцах… Папа велел ждать его здесь, — Ева вложила телефон обратно в ладонь Аси и обхватила руками ее голову, чтобы положить на свое хрупкое плечо. — Сиди спокойно.

Ася обняла теплое и маленькое тело.

Ева терпеливо стояла рядом, время от времени переступая с ноги на ногу. Молча гладила ее по волосам, заглядывала в лицо и вздыхала.

Не капризничала и не ныла.

Что за ребенок!

— Почему ты плачешь? — спросила она. — Тебе больно?

— Просто я ужасно тебя люблю, — Ася всхлипнула. — Сердце разрывается от того, какая ты прекрасная.

Крохотные ладошки утирали слезы, размазывая их по щекам. Ася пыталась совладать с разгулявшимиси гормонами, но из глаз все текло и текло, и не было конца этому водопаду.

Адам ворвался в опустевшую раздевалку и одним взглядом оценил происходящее. И Асю, сидевшую на низкой детской скамейке с капающими на ладошки Евы слезинками. И сосредоточенное, серьезное лицо дочери.

Не вникая в дальнейшие детали, он стремительно сделал еще несколько шагов вперед и опустился на одно колено, прижимая к одному своему плечу кудрявую голову, а к другому — лохматую. Обняв обеих своих девиц разом, Адам спросил:

— Что за всемирный потоп?

— Гормональная перестройка организма, — объяснила Ася виновато. — Я обрушила на ребенка океаны своих эмоций. Вы просто обязаны меня дисквалифицировать.

— Все хорошо, не волнуйся, — сказал он дочери. — Это из-за того, что у Аси ребенок в животе. Она не болеет. Ты испугалась?

Ева так крепко в него вцепилась, что другого ответа и не требовалось. Конечно, она испугалась.

Ася едва ощутимо подрагивала, и виноватость ее голоса причиняла отдельные страдания.

— У меня голова закружилась, а потом начали литься слезы. Сами собой, — продолжала она оправдываться.

— Ты молодец, — Адам поцеловал дочь. — Умница. Хорошо, что мне все рассказала.

Ася вздохнула, шмыгнула носом и вскинула голову. Бледная. Несчастная. Сердитая.

— Еще ваш отец без конца звонит. Я бросила трубку, Адам. Кажется, он очень разозлился.

— К черту моего отца. Как вы себя чувствуете?

— Как идиотка.

Адам рассмеялся и поднялся, по-прежнему прижимая к себе Еву. Она крепко обнимала его за шею, но не спускала глаз со своей няни.

— Сможете идти? — он протянул свободную руку, за которую Ася моментально ухватилась.

— Да, конечно.

Она встала и погладила Еву по щеке. Была так близко, что Адам ощущал ее дыхание на своем подбородке. Ладонь была холодной и чуть влажной.

— Прости меня, малыш, — сказала Ася. — Я больше не буду плакать. Но по правде говоря, это были вовсе не мои слезы. Это в Папуа-Новая Гвинея прошел сахарный дождь.

— Что? — поперхнулся Адам.

— Сахарный дождь, — нетерпеливо отозвалась Ася. — Разве вы не знаете о том, что в Папуа-Новая Гвинея тридцать пять видов дождей? Когда идет сахарный, то хорошие люди плачут безо всякой причины. Когда идет манговый, то злые люди совершают добрые поступки. Когда идет кокосовый дождь, то умные поступают глупо, а когда ямсовый, глупые умнеют. Но в том случае, когда дождь выпадает из маниоки, ледяные сердца начинают таять.

— Кажется, вам стало лучше, — заключил Адам, терпеливо выслушав очередную байку. — Идемте, я отвезу вас домой.

— Разве мы не должны поехать к вашему отцу?

— Не беспокойтесь на этот счет, — он легонько подтолкнул Асю к выходу и подхватил сумку с вещами Евы. — Насколько я его знаю, он сам скоро заявится. Не хотите сбежать?

— О, нет, — Ася пощекотала его дочь, — мы очень хотим познакомиться с дедушкой поближе.

— Не хотим, — Ева попыталась увернуться.

— Хотим-хотим, — заверила ее няня, — дедушки — это классно. Я тебе обещаю, что тебе понравится. Ева, я тебя хоть раз обманывала?