— Я провожу тебя до машины.

— Ты такой мямля.

Вика встала, громко отодвинув стул. Прошла меж ними, оттолкнув братьев в разные стороны.

— Величайший секрет Адама в том, — сказала она между делом, — что чем сильнее он злится, тем спокойнее становится. На пике бешенства вообще превращается в робота. Многое становится понятным, когда знаешь об этом, — и ушла себе, невозмутимая, как английская королева.

Ева сидела на полу под зонтом, и только подошвы ее алых сапожек выглядывали наружу.

Ася яростно орудовала шваброй.

Плохо дело, если дошло до уборки.

Адам лег на пол рядом с зонтом, стянув с дивана подушку и положив себе под голову.

Помолчал, собирая мысли в порядок.

Злость пульсировала в нем, как нарыв.

Он был уже взрослым, наверное, во втором классе, когда мама переборщила со снотворным, и он позвонил отцу, поскольку от ужаса не смог вспомнить номер Скорой. Было воскресенье, а по выходным отцу звонить было категорически запрещено, это были специальные дни, которые предназначались только его семье.

А Адам взял и позвонил.

Там, в больнице, Адам не утерпел и расплакался, потому что мама выглядела ну совсем как мертвая, и ему было очень страшно. Отец сильно, до боли, сжал его плечи и все заставлял повторять: «телефон Скорой 003. Телефон Скорой 003».

Никогда больше не звони мне по воскресеньям, говорил отец. Телефон Скорой 003. Перестань рыдать, как девчонка. Возьми себя в руки, ты же мальчик. Телефон Скорой 003.

Очнувшись, мама не разговаривала с Адамом три недели. Лучше бы я умерла, говорила она, чем приняла помощь этого мерзавца. Как ты посмел позвонить ему. Неужели так сложно запомнить три цифры.

Тогда его и отправили в первый раз в психологу. Мальчик отстает в развитии, объяснял отец, и он слишком плаксив. Это же ненормально.

Психолог заверила его, что как раз абсолютно нормально, любой ребенок заплакал бы, когда его мама заболела. Тогда отец менял психолога за психологом, пока не нашел старенького немногословного муллу, которому и препоручил заботы о духовном воспитании сына.

В крошечной тихой мечети Адам проводил все свободное время. Ему нравилось, что здесь никто не ругался и не кричал, нравилось разучивать суры Корана, нравилась размеренность ритуалов.

Примерно через полгода отец неожиданно приехал к нему в школу и повез в дорогой ресторан. У него было прекрасное настроение, потому что Ильдар в тот день выиграл какие-то крупные соревнования по дзюдо, и Адаму все время ставили брата в пример. Стараясь произвести на отца хорошее впечатление, он благонравно произнес «бисмилля» перед принятием пищи, а отец вдруг совершенно взбесился. Ему не нужен чрезмерно религиозный ребенок, сказал он и забрал его от муллы.

И это был единственный его поступок, с которым согласилась православная мама.

Сейчас, лежа на полу в своем стеклянном доме возле дочери, которая пряталась от взрослых под зонтиком, Адам дышал ровно и спокойно, потому что знал, как опасно давать волю своим эмоциям.

— Ева, — наконец, сказал он, — ты помнишь тот день, когда мы с тобой гуляли по парку и нашли там Асю? Тогда ты совсем со мной не разговаривала, а я не знал, что с тобой делать. Ты сразу вцепилась в Асю и не выпускала из рук ее штанину. А Ася сразу вцепилась в тебя и без секунды колебания стала твоей няней. Ева, ты еще маленькая и не знаешь, что взрослые так не делают. Обычно они очень долго думают, прежде чем принять решение. Но вы с Асей выбрали друг друга сразу, с первого взгляда. Поэтому не думаю, что все монстры этого мира смогут вас с ней разлучить. И позволь уже снять с тебя эти сапоги, тебе, наверное, очень жарко.

Из-под зонта вытянулась одна нога.

Адам стянул с нее обувку, и тогда появилась вторая нога.

— Линар — твой брат? — раздался голос Евы.

— Да. Мой старший брат.

— Злой старший брат?

— Нет, просто глупый.

Адам поставил сапоги возле зонтика.

Интересно, каким было детство Линара и Ильдара?

Отец, появляясь в его жизни только эпизодически, способен был разрушить все вокруг.

Каково было расти с ним изо дня в день?

— Как ты смотришь на то, чтобы снять плащ?

Зонтик пошевелился, и Ева на четвереньках выползла из-под него.

— Нельзя обзывать взрослых, — сказала она.

— Нельзя, — согласился Адам, расстегивая пуговицы на ее плаще. — Поэтому мы никому об этом не расскажем. Секрет.

Ева улыбнулась и обняла его за шею.

— Она сказала, — шепнула ему на ухо, — вы глупый! — и она захихикала.

Адам только головой покачал. Как не педагогично.

Взревел пылесос, и Ася принялась за чистку дивана.

В субботу утром Ася проснулась рано, но Адам ушел еще раньше. Она посмотрела на спящую Еву и направилась на кухню, чтобы приготовить ребенку завтрак.