— Идём, я выведу на другую сторону, так вернее не догонят.

В узком коридорчике темнота царила практически полная, но вампир и в ней не затруднился бы нормально ориентироваться. Спаситель, точнее спасительница настойчиво тянула за рукав. Совсем молоденькая женщина, но не девица, скорее юная вдова. По запахам, которыми щедро делился дом, я понял, что среднего достатка. Обеспечена после кончины супруга, не ищет новых знакомств, тем не менее, рискнула позвать к себе несчастного, убегающего от погони. Не иначе муж погиб вот так же на улицах, не обрёл необходимой поддержки, ничья добрая рука не отворила за его спиной спасительную дверь.

— Хорошо, благодарю.

Страшно захотелось остаться, пройти в маленькие уютные верхние комнаты, сесть у гаснущего очага и слушать тихий рассказ об ушедшем прочь счастье. Разумеется, я не допустил бы никаких посягательств, просто побыл в обществе женщины, отогрелся сам, ей дал немного тепла — и никак не мог на это решиться. Как уже говорил, меня не волновала очередная ящеркина расправа, но судьба любой дамы или девицы, рискнувшей проявить ко мне участие могла стать плачевной. Зачем приносить зло тем, кто поделился добром?

Мы быстро прошли сквозным коридорчиком, спустились по выбитым ступенькам в крошечный садик. Моя провожатая отодвинула засов на калитке и приотворила её. Выход вёл на соседнюю улицу, уже тихую в этот поздний час. Я обернулся, чтобы попрощаться и разглядел в звёздном свете красивое усталое лицо, глухое траурное платье, вдовий чепец, плотно охватывающий уложенные на затылке косы.

— Спасибо!

— Удачи тебе кавалер.

Вот и всё. Немного радостей осталось в моей жизни, но есть сама жизнь, а с остальным я справлюсь. Я побрёл в порт. Короткая летняя ночь давно перевалила за середину и сегодня отправляться в драконьи владения смысла уже не имело. Время поджимало, да и я был опустошён и растревожен, а попадаться в таком виде на глаза кому-то из огнедышащих, никоим образом не стоило. Я брёл, стараясь не пачкать лишний раз сапоги, хотя, убегая от злобного молодняка, успел уже вляпаться и не раз в конские яблоки, кои валялись тут во множестве. Представив осуждающий взгляд Дрента улыбнулся, хотя ещё через силу.

Боль никак не отпускала. Никому оказался не нужен, кроме рабовладельца, никем не любим, кроме старого слуги — печальная кончина славного рода.

В следующем переулке я наткнулся на проститутку, вяло бредущую вдоль стен, притиснул её в дверной нише и напился крови. Она не сопротивлялась, лишь бормотала дежурные слова — выполняла пусть и не совсем привычно, рутинную работу. Я сунул несколько монет в ладонь и отпустил её идти своей дорогой, сам пошёл своей. Два отброса общества встретились и разошлись в полумраке — как символично.

Накатило опять так, что я прислонился к ближайшему забору и застыл, пережидая приступ боли, наклонил голову, длинные волосы упали и занавесили лицо, чтобы никто его не видел, даже пустая улица и ночь.

Очнулся я, услышав шаги, тяжёлые человеческие. Трое мужчин пробирались среди луж и скопившегося местами хлама. Подняв голову и разлепив веки, я понял, что они и факел с собой несли. Ага, это солидный капитан возвращался на судно после плодотворно проведённой ночи, с ним шли двое с его корабля — для безопасности и компании. Значит, порт находился где-то рядом.

Я не сдвинулся с места, ничуть не опасаясь людей, ждал, когда пройдут мимо, но шаги затихли рядом, факел осветил мою приникшую к закопчённой ограде фигуру.

— Мой юный друг, с тобой всё в порядке? — прозвучал звучный привыкший отдавать команды голос.

Да, вполне резонный последовал вопрос. Одет я был слишком хорошо для этого квартала, а ещё растрёпан и лицом наверняка не так невозмутимо недоступен как всегда.

— Да, благодарю.

Я учтиво поклонился как младший старшему. Общаясь исключительно с теми, кто меня знает, забывал временами, насколько выгляжу непростительно молодым. Вампиру такие проколы могли дорого обойтись.

— Местечко тут беспокойное, — продолжал капитан. — Давай-ка мои ребята проводят до приличной гостиницы.

— Спасибо, у меня свидание, да и живу недалеко, доберусь сам.

Один кавалер не встревает в сердечные дела другого. Мой собеседник понимающе кивнул. Я разглядывал его обветренное докрасна загорелое лицо, коротко остриженную бородку, зоркие глаза в сеточке морщин. Невольно улыбнулся, согретый заботой.

Мужчина коротко постучал пальцем по своему горлу.

— Пуговицы застегни, на такое богатое ожерелье немало найдётся охотников, не стоит искушать судьбу.

Я немедленно последовал совету, упрятав от чужих глаз и факельного света щедрый подарок ящерки, и получил в ответ одобрительный кивок. Вся троица невозмутимо прошла мимо. Я прикрыл на несколько мгновений глаза, восстанавливая ночное зрение, а потом побрёл следом.

Инстинкт и ноги принесли к цели, не советуясь с потерявшимся в переживаниях рассудком. Я уставился на вонючий закоулок, оказавшийся прямо перед носом, а потом смело шагнул вперёд и очутился в прохладной расселине вблизи своего замка.