Однако почему-то совсем не по этому представителю божества блуждал мой взгляд в тот момент, когда я пялилась на сборище пацанов. С каким-то мазохистским упорством я зачем-то, словно убийца, возвращающийся на место преступления, снова и снова отыскивала среди ребят Назарова. Тихо, украдкой скользила по его чуть сутулой спине, на этот раз прикрытой уже другой — светлой футболкой, и с тоскою возвращалась в то, еще такое беспечное утро. Когда мы со Стасом, беззаботно с аппетитом жевали подгоревший хлеб, запивая его сладким чаем, а потом с азартом весело швыряли кубики и передвигали фишки. В то замечательное счастливое время, продолжающееся ровно до того момента, пока пальцы Назарова не раскрыли несмело мою ладонь. Это касание, как точка невозврата, которую мы самонадеянно перешагнули.

Стас... Стас Назаров — абсолютно не герой моего романа, как бы я не сопротивлялась, теперь стал лидером всех моих мыслей.

Я незаметно едва слышно тяжело вздохнула и внимание мое невольно перешло на руки, которые на днях так бесцеремонно раздевали меня. Незваные воспоминания не вызвали ничего, кроме стыда. Я поморщилась и отвернулась.

Но не я одна, оказывается, осматривала те руки. Нездоровое любопытство проявил кто-то и из ребят:

— Ох, ни херасе, Стас! Что с руками? — услышала я ухмылку, неизвестно кому принадлежащую, но имя Назарова невольно заставило меня обернуться и тоже снова уставиться на его руки.

Стас в первую секунду сразу не сообразил, о чем его спросили, озадаченно вскинул ладони осматривая их и лишь потом, ничего там не обнаружив, пробежался взглядом вверх до плеч. На них и остановился. Покосился на не такие уж и большие, но вполне заметные засечки-царапины на коже, машинально потер их, словно они способны были таким образом стереться.

— Кошка, наверное, — ехидно хохотнул кто-то еще.

— Угу, кошка, — буркнул Стас, слегка смутившись, скривил губы в слабой улыбке и поспешно потянул рукава футболки, старясь прикрыть следы моей «страсти».

— Ахахах, — заржал Протасов, не задержался, влез, раскрыв свой поганый рот, — ниче так ты, видать, Янку отшоркал… — еще и характерно пожестикулировал придурок, — ха-ха-ха, горячий МалышЬ...

Я не кошка, не Янка и не МалышЬ и никто, слава богу, понятия не имел что это все было моих «горячих» ногтей дело, но я все равно вспыхнула в унизительной неловкости, желая провалиться и куда-нибудь исчезнуть, лишь бы не слышать всей этой пошлости.

Стыдно и неприятно.

Неприятно, похоже, стало и Назарову. Все же попрали честь его драгоценного Малыша. Он моментально вскинулся, не на полном серьезе, чуть шутливо, но огрызнулся:

— Завидуешь? Я щас тебя отшоркаю, — и довольно ловко скрутил увальня Протасика. Они дурашливо сцепились. Влад ржал, матерился и повизгивал, Стас тоже смеялся. Разнялись они быстро — через минуту, оба вполне довольные собой и ситуацией.

Стас, поправляясь после мини потасовки и снова нещадно вытягивая рукава, исподтишка покосился на меня. Я не знаю, как я выглядела, просто немного не готова была к такого рода шутке, не успела изобразить равнодушие и смешно мне тоже не было. Назаров, встретившись со мной взглядом, вмиг тоже посерьезнел и на всякий случай дал вдогонку еще один небольшой пинок зазевавшемуся Владу. Возможно, это он сделал уже за меня...

Зачет по физкультуре сдали все, кроме Протасова. Кирилл выдал все положенные нормативы, а некоторые даже чуть больше. Стас тоже уложился в нормы, на тройку сподобился и отжаться, и упражнения на пресс сделать. На турнике эксклюзивно для физрука в этот раз он вытянул лишь только восемь раз, а Протасик так и остался в итоге болтаться на перекладине не сумев поднять свое бесполезное обществу тело ни разу.

 Вообще, в целом, с зачетами на этой зимней сессии проблем не ожидалось, во всяком случае у меня. Что-то проходило автоматом, с чем-то я планировала отстреляться без затруднений. Наши преподы обычно учащихся заваливать не стремились, кроме разве что того самого злосчастного придурка по финансовому праву, к которому мы на следующий день после физкультуры собрались.

Я снова спешила с утра пораньше. В институт в этот раз заявилась задолго до начала зачета. В первую очередь сразу же проверила расписание — никаких изменений — и двинулась искать нужную аудиторию. В вестибюле первого этажа меня окликнул Кирилл. Ребята только ввалились в здание, и тут им как раз встретилась я.

– Юль, подожди, - крикнул мне Крайнов.

Я обернулась и остановилась, поджидая, когда он вместе со Стасом подойдет ко мне. Назаров, правда, не дойдя пары метров, чуть притормозил и уткнулся в телефон — выпал из жизни, в один миг телепортировавшись во вселенную под названием «МалышЬ». Что меня, естественно, более чем устроило. Чем дальше он был и чем меньше мы контактировали, тем мне было спокойней.

– Привет, - поздоровался Кирилл и тут же спросил меня в лоб, - ты что обиделась?

Я даже растерялась:

– Я? В смысле?

– Ну… не разговариваешь, на сообщения не отвечаешь.

Не разговариваю… Вообще-то, я и раньше не особо «птица Говорун» была. Да и вчера после физкультуры все сразу как-то разбежались...

– Какие сообщения?
– не поняла я.

– В чате.

– А, в чате...
– Я действительно после того, как в выходные отключала телефон, в «ВК» так больше и не заходила. Хотя, если быть точнее, то, скорее, даже с того дня, как я высказала все Крайнову. И, получалось, что в нашей “болталке” я на самом деле давно не появлялась.
– Да что-то не до этого было, - безэмоционально отмахнулась я.