— Моего папу дед не отпустил в Империю, — говорила Миора. — Вот он и решил в Дармаэр сбежать. Когда мы собирались, отец спрятал лодку, а мы потом туда ночью пришли и уплыли.

— А почему так все втайне? — поинтересовался Хогвар.

Миора с Лидарой вместе подошли, вот и завязалась эта вечерняя беседа в полумраке пристройки.

— Ну, я особо не знаю, — ответила Миора, чуть смутившись. — Вроде как дед-то сам был когда-то воином Крестэйра. Они с папой часто ругались по этому поводу. Дед говорил, что не допустит, чтобы его сын стал имперским мясом.

— Да, пусть он станет мясом этого ихнего Отца, — насмешливо заметила Нара. — Ты вот, считаешь себя мясом, Миора?

— Ну, я хочу, конечно, в платье погулять, — ответила девушка. — Но вот выходить замуж за того, кого мне община выберет, желания как-то нет. Может, я в армию и не пойду, но решу это сама.

— А что, у побережников так семьи создаются? — удивился Хогвар.

— У них в каждой деревне староста есть, — ответила Миора. — Я помню какого-то старикана и него взгляд был такой, ну, как…

Девушка помахала рукой в воздухе.

— В общем, не нравился он никому, — продолжила она. — Он приходил и говорил, что папе нужно что-то сделать. Моя мама… Папа же все время спорил, поэтому ему и дали, ну, типа, калеку. У мамы нога плохо срослась, в детстве упала. Папа хотел ее целителям показать, но ему запрещали, вроде как так Отец решил.

— А, ну понятно, — скривился Хогвар. — Она должна была так жить, потому что это ее судьба и прочая гнусь, да?

Миора смерила парня удивленным взглядом.

— Отец твой, настоящий мужик, — твердо добавил Хог. — Любимой женщине нужно лечение, взял и добыл. Уважаю.

— Ну да, — улыбнулась Миора. — Папаня у меня такой. А когда сотник сказал, что меня в Империю отправят, он так… Словно я принцессой стала. Надеюсь, я его не подведу.

— Ну, думаю, наставники в Академии, не страшнее антов, — хмыкнула Нара. — Прорвемся.

— Ну, если они будут такие, как Скагэр, — задумчиво произнесла Миора. — То будет совсем не легкая прогулка.

— А ты вспомни, как над тобой ант стоял, сразу взбодришься, — криво усмехнулась Лидара и поморщилась. — Я вот до сих пор помню, как с него мне на лицо что-то бежало.

Девушку передернуло.

— Ну, моего-то Керзун почти сразу сбил, — заметила Миора. — Я даже и понять толком ничего не успела. Сразу самострел схватила и дальше стрелять. Хогвар. А ты как того тарана убил, все-таки?

— Да так же, как и у тебя, — усмехнулся парень. — Снаряд схватил и швырнул. Нихрена не помню, как и что.

— Говорят, у него этот снаряд потом из задницы вышел, — с легкой гордостью произнесла Нара.

— Так, молодежь, принимаем положение для сна! — в дверях надстройки появилась Скагэр. — Привыкаем, теперь у вас будет вот такой режим!

Она прошла до тех нар, на которых сидели Хогвар и остальные собеседники. Миора, сделав страшные глаза, ушла к своему месту. Лидара с Нарой быстренько забрались на места над Хогом (трехярусные кроватки тут стояли).

— Ну, как ты себя чувствуешь? — почему-то хмуро поинтересовалась Марана у Хогвара.

— Наставник, все хорошо, — ответил парень. — Только почему-то правая рука не разгибается, как будто привязанная.

— Как говорят целители, — тут же ответила Марана. — Если больной шутит, то целительство бессильно. В груди печет?

— Нет, наставник, — уже серьезно ответил Хогвар.

— Это хорошо, — кивнула женщина. — В Хайрегене тебя проверят, так сказать, по пути. А теперь затихли.

Женщина развернулась и ушла.

— Слушайте, неужели мы такими же будем? — негромко спросила Лидара.

— Ты папеньку своего вспомни, — ответила Нара. — Да и моего… Да и что в этом плохого?

— Убили звук, — с весельем произнес Хог и добавил. — Пожалуйста.

— О, а у кого-то уже симптомы начали проявляться, — усмехнулась Нара.

40 день весны. Около полудня. Хайреген

Оказалось, что корабль, на котором они продолжат путь, еще не прибыл. Поэтому Марана повела их всех в лагерь отряда, который тут базировался. Попрощавшись с командой корабля, молодежь пошла вслед за Скагэр. Разумеется, не толпой, а организованной группой, то есть в колонну по два.

Хайреген сильно отличался от Освойла. Во-первых, тут было достаточно разумных. То есть этот город не напоминал место скорби. Хогвару Хайреген показался похожим на какой-нибудь городок в Южной Америке. С поправкой на климат и колорит. Речь была не такой эмоциональной, как у латиносов, но базарил, кричал и ругался народ бодро.