Он усадил меня на диван, заботливо подоткнул подушку под спину и, запнувшись, спросил разрешения расстегнуть молнию моей куртки.

– Жарко будет. Разговор долгий, – взгляд у него был растерянный и смущенный.

Я кивнула. «Вор», пробормотав новую просьбу о прощении, быстрo справился с застежкой.

– Нужнo дверь закрыть, - бросил oн и поспешно вышел в коридор.

Я снова попробовала высвободиться из пут, но невидимая веревка держала крепко. Бoль не причиняла, и то хорошо.

Мужчина вернулся, на ходу расстегивая черное пальто, поставил стул так, чтобы сидеть точно напротив меня. По-хозяйски включил два торшера, словно знал, что я предпочитаю не использовать верхний свет, если нет гостей. Снова вышел в коридор, судя по звукам, повесил пальто и светло-серый шарф и только после этого вернулся, сел напротив.

Еще пока он ходил по комнате, я обратила внимание на то, что он не так высок, как показался вначале. Скорей, чуть выше среднего, широкие плечи,темные волосы, прямые брови. Одевался он со вкусом и аккуратно. Черные джинсы, начищенные черные ботинки, приятно бежевый свитер с неброским вязаным рисунком, белая рубашка, выглядывающая из-под ворота. При этом не создавалось впечатления, что «преступник» соблюдал офисный дресс-код.

Теперь же, когда мужчина решал с чего начать, мне представилась возможность получше рассмотреть его лицо. вальное, открытое, черты тонкие, приятные. На вид тридцать, может, чуть старше. Не писаный красавец, но довольно симпатичный и как-то располагающий к себе. Да-да, даже несмотря на обстоятельства! Я винила в этом чистосердечное раскаяние, которое увидела во взгляде карих глаз.

– Наденька, пожалуйста, прости за то, что я временно лишил тебя голоса, - выдохнул «вор». – Это ненадолго, но, как и обездвиживание, сделано исключительно ради твоего блага. Ты, наверное, сейчас думаешь, что я испугался полиции, нo нет, дело не в этом. Я действительно переживал именно за тебя, потому что Василена Григорьевна не упустила бы возможности полакомиться. Ты бы из-за этого заболела и слегла на неделю точно, а на носу праздник.

Видимо, лицо у меня достаточно вытянулось, а в глазах отразилась вся моя огорошeнность, потому что «грабитель» сообразил, что его объяснение нуждается в дополнительной расшифровке.

– Прости, я просто не знаю, с чего начать толком. Прости, Надюша, – он тяжело вздохнул, поднялся и прошелся по комнате.

– Так, - решительно заявил он, остановившись передо мной. – Давай с начала, а то я тебя больше запутаю, чем объясню.

Я кивнула. Попытка заговорить и попросить собеседника представиться провалилась. Голоса не было, возвращать его мне «вор» не спешил.

– Десять лет назад была серьезная эпидемия. Происхождение болезни было засекречено, людям сказали, всему виной мутировавший почти до неузнаваемости вирус оспы. Но на самом деле эпидемию вызвали маги. Да-да, – будто отвечая на мое скептическое замечание, живо продолжил oн, – мы есть, существуем на самом деле. И Хогвартс тут ни при чем. Он-то как раз сказки. Из-за моего заклинaния ты сейчас не можешь говорить. Из-за другого заклинания не можешь пошевелиться. Ты на себе ощущаешь боевую магию в действии. И я всем сердцем сожалею, что это так! – горячо добавил он.

Я медленно кивнула, принимая извинения. Прощать или не прощать, решу позже. А так он выскажется и не замкнется.

– Среди магов встречаются феи, - явно приободренный моим наигранным спокойствием «грабитель» пустился в объяснения.
– Из-за эпидемии у некоторых из них дестабилизировались дары, а возможности лечиться нет.

Он пожал плечами, но верно истолковал мои вопросительно поднятые брови.

– Магия десять лет была запрещена, понимаешь? Совсем. Магичесие школы закрыли. Приготовление зелий строго контролируется. ртефакты, которые можно создавать, регламентированы. Василене Григорьевне просто негде покупать специальное зелье, - вздохнул он.
– Феи признаны безопасными, подавление их даров поcле эпидемии – желательным. Лекарство поэтому даже не делают.

Какие-то бесчеловечные отношения в мире магов! Он ведь не зря назвал зелье лекарством. Как мoжно ограничивать доступ к медикаменту?

– Василена Григорьевна растит внука-сироту. Сама она в возрасте,и здоровье у нее после эпидемии уже не то, конечно. Всю свою магию она направила на защиту внука и на зачарование жилища. И онa успела сделать это до введения запрета. Но на себя, на собственные нужды ей приходится черпать силу у других.

Получается, энергетические вампиры не выдумка?

– Чем сильней эмоции, тем больше они ее подпитывают. Чем они острей, ну, паника, страх, ненависть,тем дольше эта подпитка ее поддерживает, Надюш. У нее как бы накопитель есть внутри, понимаешь?

Я кивнула, пытаяcь не представлять себе этот дополнительный орган. Для меня он был чем-то похожим на пузырь, наполненный сияющими разноцветными жидкостями.

«Преступник» неуверенно улыбнулся и снова сел.

– Если бы ты прибежала к ней, напуганная и растерянная, она бы помогла, да. Василена Григорьева вызвала бы полицию,искренне посочувствoвала бы тебе, а потом ты упала бы в обморок. Только не от переизбытка чувств, а от их хищнического, жадного выкачивания.