— Поднимись.

Встаёт без разговоров. Не прячется. Почти ничего не соображает, верно. Сиськи налитые, соски торчат так, что порезать могут. Готова, одним словом. К гонке траха.

— Вот это… — трусы пальцами цепляю. — Нахуй.

Резко дёргаю вверх, по складкам тканью полосуя. Рву. В ошмётки. Доступ хочу к ней. По кругу кнопку разгорячённую наглаживаю. Звезда течёт так, что весь воздух сливками сладкими пахнет. Соки ароматные дух вышибают.

— Приз свой забрать не хочешь?

Дразню пуговку пальцами. Малая сама бёдрами подмахивает. Хочет меня.

— Какой приз? — постанывает.

— Пятёрка тебе за отсос. Чего ты там взять с меня хотела, ну? — подстёгиваю.

И хочется, и колется. Как моё имя на губах её звучать будет?

Ещё вчера бы на хрен вытряс из неё эту мысль, чтобы думать не смела. А сегодня сам. Хочу. Подталкиваю. В пропасть. Вдвоём. По одному уже не получится Поздно слишком. Спаянные.

— Можно?

— Решайся живее. Или отменю всё.

— Руста-а-ам? Я угадала? Угадала, да?

Сама от подступающего оргазма трясётся. А щёки яблоками наливаются, трескаясь от улыбки довольной.

— Да.

Большего и не надо. На кровать сажусь и её на агрегат вздыбленный натягиваю. Разом. Махом. На всю длину.

Вскрикивает громко и трясётся от наполненности жгучей.

— Твоя звезда ко мне уже привыкла. Побалую её…

Бёдра снизу всаживаю, заставляя трястись девчонку. Махонькая она на мне. Пушинка. Но аппетитная, что сожрать хочется. Задницу её сочную обхватываю, сминая.

— Долбить буду.

В ответ она только за плечи мои крепче цепляется. В мои глаза смотрит своими. Зелень топкая. Порабощающая. Глаза её от желания становятся цвета сумерек в джунглях. Слёзы от диких эмоций ливнем тропическим льются.

— Да, Рустам… Да… Да… Да…

При каждом моём махе частит своим «да» безбашеным. Кол всаживается чётко. Разработал тоннель. Но хватка щели крепкая. Под корень сжигающая. Цепляет так, что сдохнуть хочется. В ней.

— Руста-а-а-ам!

Именем моим прямо в висок стреляет. Нахрен выносит. Выключает. Напрочь.

— Да!

Ничего нет.

Ничего.

Только это её «ДА!» пулемётной очередью насквозь прошивает.

Странные дни. Особенные. Проникнутые похотью и всепоглощающей страстью. Когда голос хрипеть от криков начинает, а простыни влажные не просыхают. Сексом и потом пропитанные насквозь. Как и я — им, Зверем, полная и накачанная его семенем. Он меня не щадит в постели, но я чувствую, что даже в самой яростной долбёжке его нет желания разорвать и причинить зла. Даже когда без слов над столом нагибает и всаживает без предупреждения, заставляя трястись.

— Давай, Малая… Да. Двигайся на меня. Бери его полностью…

И пальцами ягодицы мнёт, подстёгивая словами жаркими. Я проигрываю ему во всём. В сексе, особенно. Он меня под себя подминает и прогибает. Эмоции оголяет до состояния пустоты и эйфории вместо крови в венах.

Это странная передышка перед бурей. Когда должно рвануть вот-вот так, что всем мало не покажется.

И это происходит, когда конверт с результатами доставляют.

Зверь нетерпеливо конверт плотный вспарывает и в буквы вчитывается. Я в это время переодеваюсь. После раунда секса. Кожа ещё влажная немного после душа, а в номере пахнет сексом — и нами. Дурманящая смесь. В голове — лёгкий туман и звенит-звенит, едва слышно. В каждом сантиметре тела томление разливается, до самых пальчиков ног.

Но то, как Зверь напрягается, в лютом камне застывая, о многом мне говорит. Я дурное всем сердцем чувствую.

— Рустам? — спрашиваю.

Сейчас мы вдвоём. Можно и по имени его звать. Когда другие рядом находятся, я его только Зверем называю.

Он не отвечает мне. На бумагу смотрит так, что спалить взглядом может не только лист, но и всё вокруг.

Подхожу к мужчине. Внутренности скручивает в комок тугой и болезненный. Осторожно за локоть его трогаю. Он резко оборачивается ко мне. Взгляд бешеным огнём полыхает. Мне страшно становится. Морозом стылым охватывает от макушки до пят.

— Не Рустам. Забудь, — скрипит зубами, едва выплёвывая слова.

Руками бумаги плотные в шар сминает и швыряет его. Из номера Зверь выметается быстрее смерча. Даже дверь за собой не прикрывает. Я боюсь пошевелиться некоторое время. Потом бумаги поднимаю и пытаюсь понять смысл написанного. Вот мои результаты, а вот те, что в прошлом сделаны.

Много слов непонятных и цифр. Но итог жирным чёрным шрифтом внизу выведен. И уже его смысл мне понятен.

«Отцовство подтверждается»

Я перечитываю строки снова и снова. Как будто от того, что я в десятый раз перечитаю, что-то изменится. Нет. Ничего не меняется.