– Не двигайтесь, мисс Кэмпбелл!
– приказал он резким от беспокойства голосом. Она повиновалась, и он склонился над ней, задыхаясь от усилий; его лицо побледнело от напряжения.
– Вы сильно ранены?

– Думаю, что нет, - неуверенно ответила она.
– Но я не могу выбраться из этих кустов.

Килвертон высвободил худшие из колючек, вытащил ее и помог встать.

Она чувствовала мучительную боль в левом запястье - в том месте, где она пыталась остановить падение. Едва ли нашелся бы хоть один не поцарапанный или ушибленный дюйм на ee теле. Но кости были целы, она каким-то чудом избежала серьезной травмы. Кейтлин пришло в голову, что если бы она вылетела на дорогy, или если бы эта часть дороги была обнесена каменными стенами, а не засажена зеленью, ее могло убить. От этой мысли ей стало плохо.

Первой задачей было выяснить, что случилось с Маллинзом. Они похромали к нему и обнаружили, что грум потерял сознаниe. Лицо его покрывала ужасная бледность, вселившая страх в сердце Кейтлин.

– О, бедняга!
– воскликнула она.
– Как вы думаете, следует ли переместить его? Будет ли ему больно?

Она прикрыла глаза рукой - ее шляпа исчезла - и лихорадочно огляделась в поисках помощи. Не было видно ни души; за живой изгородью во всех направлениях мирно простирались поля и леса.

Напряженность во взгляде Килвертона усилилась.

– Мы не можем оставить его на дороге.
– Он опустился на колени рядом с неподвижным грумом и ловко осмотрел его.
– Не вижу травмы головы, но, поскольку я не хирург, это мало что значит, - определил он наконец.
– Он явно повредил правую ногу и, возможно, не могу точно сказать - левую руку.

– О!
– прошептала Кейтлин с сожалением.
– Он тянул меня левой рукой!

– Не огорчайтесь, мисс Кэмпбелл, - быстро сказал Килвертон.
– Если здесь есть чья-либо вина, то моя. Я был кучером.

Он с трудом поднялся на ноги, и Кейтлин впервые заметила красное пятно на его левом плече.

– Вас ранило!
– воскликнула она.

Килвертон мельком взглянул вниз и раздраженно нахмурился.

– Ничего подобного, - коротко ответил он.
– Но, черт возьми, я не смогу сдвинуть Маллинза без посторонней помощи.

– Я помогу вам, - решительно заявила Кейтлин.

Он с сомнением оглядел ее, и неохотная ухмылка на мгновение рассеяла мрачность его лица. Мисс Кэмпбелл потеряла шляпу, зонтик и одну туфлю и стояла перед ним в рваном, пыльном платье. Она была до крови расцарапана; волосы, с запутавшимися в них листьями и ветками, беспорядочно cпадали вокруг грязного лица. Несмотря на решимость, сиявшую в глазах Кейтлин, вид у нее был бледный и удрученный. Можно было восхищаться ее смелостью, но она казалась человеком, не способным перенести кошку, - не говоря уже о взрослом человеке!
– на обочину дороги.

– Не нужно!
– отказался он.
– Если другие путешественники не проeдут мимо, ландо прибудет через несколько минут. Я только надеюсь, что Маллинз останется без сознания, пока его не переместят. Уверен, ему будет очень больно, когда его поднимут. Его нога быстро опухает. Если она не сломана, то сильно растянута.
– Килвертон ослабил шейный платок Маллинза, пока говорил, и попытался расположить ноги поудобнее.

– Как вы думаете, нам следует снять с него сапог?
– спросила Кейтлин.

– Думаю, нет, если мы не найдем что-нибудь, что можно использовать в качестве шины.

– Тогда, если ничего нельзя сделать для него, мы должны позаботиться о вашем плечe.

– Ерунда! Побудьте минутку с Маллинзом. Я собираюсь осмотреть лошадей, - сообщил Килвертон.

Она остановила его, просто схватив за левый рукав, что заставило его cморщиться от боли.

– Ваши лошади могут подождать, сэр, - тихо сказала она.
– Если кровь просочилась через редингот, значит, у вас серьезная травма. Ее нужно осмотреть и перевязать.

Выражение нетерпеливого отказа на его лице заставило ее вскинуть подбородок.

– Если не желаете, надеюсь, вы окажeте мне услугу и растянитесь рядом с Маллинзом! Вы не можете ожидать, что я буду ухаживать за двумя бессознательными мужчинами, лежащими на противоположных концах дороги.

Он невольно засмеялся:

– Хорошо, мэм, посмотрим, что нужно делать.

Они сели на лужайке у обочины дороги. Кейтлин помогла ему стащить редингот и камзол под ним, обнажив пропитанную кровью рубашку. Взволнованная, она сбросила испорченные перчатки и coрвала его красиво завязанный галстук.

– Эй! Что вы делаете?
– возмущенно потребовал он.

– Сэр, мы должны стянуть вашу рубашку с плеча! Это самое странное, потому что на рубашке нет ни oдного разрыва, нo под ней - рана. Что это может значить?

– Это означает, что я повторно повредил рану, которая, казалось, хорошо заживала.
– Он вздохнул, нехотя помогая ей расстегнуть рубашку.
– Не удивительно. Я ожидал, что после такой долгой поездки рана будет слегка побаливать. Но, признаюсь, не допускал возможности дополнительных нагрузок, связанных с несущейся упряжкой лошадей, отказом экипажа повиноваться и извлечением моей спутницы из кустов.