Чегодаев пережал руку жгутом, затем быстро вогнал лекарство в вену.

– Посиди немножко, чтоб голова не закружилась. Сергей Павлович, можно на минутку?

Крыс хмуро кивнул, смотря на парня, прикрывшего глаза.

– Что с ним?

– Сорвался, перегрузка. С кем-то поругался?

– Шерше ля фам.

– Ну да, от них все беды. Да не присматривайтесь, спит он уже. Я ему снотворное вколол. Поможете на диван перетащить? Я присмотрю за ним. Завтра утром как огурчик будет.

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

Димка сидел в кабинете наставника. Пятница, последняя лекция закончилась. Вчера был неприятный разговор с братом. Договорились, что он перестанет пока приходить к ним в гости. Генка верил, что все в прошлом, но нервы жены ему были дороже. Тем более с ней он тоже жестко пообщался, объясняя каким рохлей она выставила мужа перед всеми.

Димка покачал головой и достал работы рыжей. С первой встречи девчонка не выходила из головы. А ее решения - это песня, чистая поэзия математики и физики. Идеальное совершенство. Он не сознался сенсею, что оригиналы хранятся в его кабинете на объекте в сейфе среди остальных важных документов. Да и сам пока не понимал повышенного интереса к рыжеволосой дочери друга отца. Вранье, понимал, но останавливал себя. Потому что она еще ребенок, девчонка. Красивая девочка-школьница с диким характером, огненная и беззащитная. Димка мотнул головой, отгоняя ненужные мысли. Документы на ее внеконкурсный прием на следующий год он вчера отдал в ректорат. Там покрутили у виска, не хотели принимать, но он настоял. Теперь осталось ждать решения, а после отказа, в котором он и не сомневался, повторить попытку, подключив деньги. Кленовичева он оставил на сладкое.

Парень собрал документы и вышел из кабинета. Институт притих, лишь опоздавшие вечерники сновали по коридору в поисках аудиторий. Димка сбежал по лестнице и подошел к машине. Он постарается без сенсея добиться принятия рыжей в институт. Точно, Вадим Вадимыч. Близнец развернулся и бросился обратно.

В кабинете за компьютер восседал декан, при виде Димки он поморщился:

– Голицын, опять Кленовичева замещаешь? Про эдельвейсы пришел врать?

– Нет, Вадим Вадимович, это пусть сенсей сам оправдывается, мне уши дороги. Я по поводу своего заявление на Соловьеву.

– Дим, ну ты здравомыслящий человек, понимаешь, что мы не можем принять ее без полного среднего образования.

– Вадим Вадимович, вы поговорите с ее родителями, я уже нашел и адрес и школу, где она учится. Телефон отыскал. Тут ведь возможны два варианта. Девочка может окончить школу экстерном, а может продолжить учиться в ней в нормальном режиме, параллельно проходя в индивидуальном графике программу первого курса. Мы с ребятами сами ее всему научим.

– Это нарушение установленного порядка. Ректор не пойдет на такое.

– Но с Ивашининами пошел же? Они учились по отдельной программе, в индивидуальном порядке. Да я сам с ними занимался.

– Дмитрий, ты путаешь теплое и мягкое. Даже вы здесь не показатель, вы с братом пришли после экстерна, аттестаты были на руках - декан откинулся на спинку кресла, крутя ручку в руках, - у нее ничего нет, любая проверка и все. Ребята пришли переводом, даже сессию мы им зачли. Но Соловьева-Кейтеринская - это совершенно другая история, здесь бессилен даже ее дедушка академик...

– Но ведь девочка талантлива, разве нам не нужны такие студенты?

– Нужны, Дим, нужны, поэтому следите за ней и после одиннадцатого я готов ее принять вне конкурса.

– Вы заикнулись про деда. Этот тот самый?

– Да, Дим, тот самый. Так что иди и жди.

– Нет. Ее МГУ уведет тогда. Садовничий уже подкатывал к родителям, соблазнял девочку на прошлой олимпиаде факультетом кибернетики. Нельзя ждать.

– То есть ты от меня не отстанешь?
– вздохнул декан, - а чего к Кленовичеву не пойдешь?

– Он против. Ярый женоненавистник.

– Ну не скажи, женщин он любит также как и ты. Дим, ты мне скажи, что ты в эту Соловьеву-Кейтеринскую вцепился? Я там из-за тебя потом под уголовную статью не попаду?

– Это какую?
– удивился Димка.

– Растление малолетних. А то я не знаю о твоих похождениях со студентками и аспирантками.

– Меня дети не интересуют, - отрезал Димка, - а ей от силы сейчас четырнадцать. Мне нужны ее мозги.

– Извращенец, - буркнул Вадим Вадимыч, - давай контакты. Сегодня уже не буду звонить, в понедельник свяжусь с родителями и вызову их с дочерью. Но пробивать все через Федорова будешь сам. И заберете заявление на увольнение с братом, иначе я даже пальцем о палец не ударю

– Спасибо. Пробью. Заберем.

– Кто бы сомневался, что с тобой, что с Палычем лучше не связываться. Легче согласиться.

Уже сидя в машине, Димка горько усмехнулся. Декан дураком не был, почти верно определил причины. Только вот Димка научился ждать. Да, две рыжие косички почти полностью стерли Таню из души и сердца. Окончательный удар жена брата нанесла сама первого сентября. Он хмыкнул и спокойно тронулся с места. Теперь Танюша и ее фантазии - головная боль брата, он сам выбрал жену. А ему надо суметь выждать, пока рыжие косички повзрослеют, а дальше посмотрим. Может он просто хотел клином выбить болезненную привязанность к невестке, и у Рыжика получилось, а потом пройдут года и он найдет лучше вариант. Димка понимал, что ничего не знает о девчонке, кроме ее умения жить на полную катушку, ураганом проносясь по миру и людям, разрушая все вокруг и при этом оставляя только легкость, даже сердиться на нее было нельзя. Рыжик... Стоп, она несовершеннолетняя, она ребенок. Нельзя. Для более насущных потребностей есть Ольга. Димка бросил косой взгляд на мобильник. Нет, звонить ей не будет, просто нагрянет как всегда или...