Выплакавшись, поднялась на ноги и закончила умываться. Вода стала холодной, и я дрожала, смывая пену с волос. Потом влезла в штаны для йоги, натянула капюшон и побрела вниз по лестнице. Папа встретил меня у арки, ведущей в столовую. Он обнял меня по-медвежьи, посылая осколки боли вниз по руке.

Я съежилась и отпрянула от него.

— Прости. — Его лицо исказилось от беспокойства. — Я совсем забыл о твоей ране. Ты в порядке?

— Да все не так уж плохо, — солгала я. Это было очень плохо, и я прижимала руку к боку, чтобы не шевелить ею.

Папа со Дня Благодарения поставил складной столик на одном конце официального стола из красного дерева. Лея, Каил, Яран, Демос и Арик заняли один конец, в то время как Дейдра, Нана, Фейт, Ник и папа заняли другой. Я опустилась на пустой стул, стоявший в центре между Фейт и Ником.

Поудобнее устроилась на стуле и осмотрела тарелки на столе, стараясь не смотреть на Арика.

— Жареная курица? — мой голос звучал хрипло.

Было странно видеть здесь Арика. Неудобно. Я вертела в руках нож для масла рядом с тарелкой. Но вполне логично, что его включат в список. Он был частью нашей команды. Это никогда не изменится.

— И картофельное пюре, — добавила Фейт.

— Я подумала, что нам надо поесть чего-нибудь такого, что прибавит веса твоим костям, — сказала Нана, беря блюдо с курицей и передавая его папе.

Миску передали Фейт, и она плюхнула огромную ложку на мою тарелку.

— Нана учит меня готовить.

— И она стала профессионалом. — Бабушка полила картошку соусом. — Она могла бы пойти на одно из этих кулинарных шоу.

Фейт засияла.

Я съела две порции всего, что было на столе. Я даже съела два кусочка бабушкиного яблочного пирога с карамелью. Мы сидели вокруг стола, болтали и смеялись. Я продолжала улыбаться, надеясь скрыть тот факт, что чувствовала себя неловко рядом с Ариком. К счастью, Демос и Яран заслоняли его от меня. Каждый раз, когда Арик говорил, все смотрели на меня, чтобы увидеть мою реакцию, что делало ситуацию еще более неловкой.

Когда нам всем надоело сидеть, мы убрали со стола. Я отнесла свою тарелку и чашку на кухню.

— Как рука? — Арик подошел сзади, напугав меня.

Стакан выскользнул из руки и разбился о кафель. Я опустилась на корточки и потянулась, чтобы собрать осколки.

Арик поймал меня за запястье прежде, чем я коснулась стекла.

— Осторожнее, а то порежешься.

Я посмотрела на него, наши глаза встретились. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем он отпустил меня.

Я выпрямилась.

— Спасибо. Я не думала об этом.

Фейт бросилась к нам с метлой и совком. Она быстро собрала осколки, переводя встревоженный взгляд на меня.

— Тебе не нужно помогать мыть посуду. Иди, отдохни.

Я кивнула и прошла через кухню в большую комнату.

— Джиа? — Арик шел прямо за мной.

Я сделала вид, что не расслышала его слов.

— Джиа, можно тебя на минутку? — Это не сработало. Он не отступит.

— Конечно, — сказала я. — Что случилось?

Он посмотрел мимо меня на остальных, собравшихся на диванах.

— Не могли бы мы пойти куда-нибудь в более уединенное место?

— Конечно. — Я вышла вслед за ним на крыльцо.

Мы стояли у перил крыльца и смотрели во двор. Из-под снега выглядывали клочки травы. Голые ветви деревьев трещали на ветру. Я обхватила себя руками, пытаясь согреться.

— Я полагаю, что в наших отношениях произошло недоразумение. — Было так холодно, что его дыхание замерзло в воздухе.

Мне хотелось крикнуть ему, что я прекрасно понимаю наши отношения. Мы поцеловались. Мы говорили разные вещи. Мне это было совершенно ясно. Он использовал меня, пока не подвернулось что-то получше. Но я не закричала. Я ничего не сказала. Я просто слушала. Я устала от борьбы. Я устала плакать.

Я просто очень устала.

Он облокотился на перила и принялся изучать свои руки.

— Я не совсем понимаю, как все это произошло. Не знаю, что изменило мои чувства. Я прошу прощения за то, как все это произошло. Я должен был быть лучше и объяснить тебе это, прежде чем появиться с ней в тот день в кафетерии.

— Ты счастлив?

Он искоса взглянул на меня.

— Счастлив?

— Знаешь, она делает тебя бодрее? — Я употребила слово, которое показалось мне британским. Это звучало банально, но я умирала внутри, а юмор всегда делал вещи лучше.

Он даже не улыбнулся. Когда я подумала об этом, то поняла, что уже очень давно не видела его улыбки.

— Да, наверное.

Это было странно. Он предполагает? Это звучало так, словно он был безразличен.

Перестань искать трещины в их отношениях. Я знала, как это делается. Он боялся, что если признается, что счастлив, то это заденет мои чувства. Но знание этого не притупляло боль.

В этот момент в дверь ворвался Демос и протопал по веранде.

Я повернулась лицом ко двору, не желая, чтобы Демос увидел слезы, застилавшие мои глаза.