По радио я приказал летчикам сохранять спокойствие и экономить патроны. Мы сомкнули строй. Я заметил «тандерболты» сзади. Они не успеют нам помешать.

Раддац летит рядом со мной крыло к крылу. Он помахал мне за секунду до того, как мы открыли огонь по янки. В то время как я искал себе цель и прицеливался, на соседнем самолете что-то сверкнуло. Раддац стал немедленно падать. Я не мог последовать за ним, поскольку стрелял по своей цели.

Я продолжал сближаться с моим «боингом», стреляя но кабине, пока не взмыл вверх, чтобы избежать столкновения.

Мой залп попал в цель. «Боинг» закачало. В панике бомбардировщики метнулись в стороны. Затем крыло у моей жертвы отвалилось, и огромный самолет рухнул вниз. Потеряв управление, он вошел в свое последнее пике, чтобы развалиться на высоте 1500–3000 метров. Сбито еще более 10 бомбардировщиков. Оказавшись один, я обнаружил, что на меня наседают восемь «мустангов». Пилоты явно неопытны. После нескольких резких поворотов и петель я увернулся от них и вскоре оказался на хвосте одного из них. Но как только я собрался открыть огонь, меня окружили несколько «тандерболтов». Я вынужден уворачиваться и подняться в вертикальном штопоре. Этот маневр всегда меня спасал. Ни одному противнику не удавалось последовать за мной. Около получаса я пытался выйти на удобную позицию, чтобы открыть огонь но «мустангу» или «лайтнингу», но безуспешно.

В конце концов я вышел в хвост группы «боингов» и открыл огонь. Но прежде чем я смог увидеть результаты своего залпа, меня атаковали два «тандерболта». На капотах у обоих самолетов нарисованы черно-белые квадраты в виде шахматной доски. Войдя в крутое пике, я скрылся в облаках.

В 11.41 я снова приземлился в Вунсдорфе. Там я узнал, что Раддац погиб. Это очень тяжелый удар для нашего звена. Раддац был с нами с момента формирования эскадрильи. Я не встречал более талантливого пилота. Он был самым лучшим из нас. Не могу поверить, что его больше нет.

11 февраля 1944 года

Сегодня мы вступили в ожесточенную схватку с американскими истребителями, сопровождавшими «летающие крепости». В перерывах между боями мы приземлились в Висбадене.

20 февраля 1944 года

Сегодня эскадрилья два раза поднималась на перехват «боингов» в небе над Северной Германией и над Северным морем.

Шпехт совершил вынужденную посадку на датском острове Арое.

Моя неудачная стрельба помешала мне увеличить личный счет, хотя я имел прекрасный шанс.

21 февраля 1944 года

Сегодня еще два боевых вылета. Мы получили задание отвлечь истребители сопровождения на побережье и завязать с ними бой. Другая эскадрилья в это время атаковала бомбардировщики. В моей эскадрилье двое погибших.

22 февраля 1944 года

12.54 — взлет на задание. Американцы бомбят в Центральной Германии. Я могу поднять в воздух только 5 самолетов, так как потери, которые понесла эскадрилья за последние недели, очень тяжелы.

Приближается более 1000 вражеских самолетов. Американцы теперь не летают большими группами, они разделяются по 30–40 машин. Направление, в котором они двигаются, мы называем «аллеей бомбардировщиков». Эти аллеи находятся под неусыпным контролем истребителей.

Сегодня такая аллея прошла прямо над моим родным городом, Хамельном. По странному стечению обстоятельств, я встретил вражеские самолеты прямо над знакомыми с детства холмами к западу от города. Вместе с капралом Кройгером, прибывшим в наше звено только два дня назад, я атаковал «боинги» в составе группы из 30 самолетов.

К моим пулеметам уже две недели прикреплена автоматическая камера. Отснятая пленка будет использоваться в учебных целях в школах для летчиков-истребителей. В лобовой атаке на бомбардировщик моя первая очередь попала прямо в кабину. Я повторил атаку, спикировав на мою жертву с тыла, одновременно пытаясь избежать столкновения. «Боинг» попытался уйти с линии огня и резко свернул налево. Моя очередь прошила его левое крыло и фюзеляж.

Я не мог отвлечься от камеры. Съемки этого боя, если их продолжить, могут многому научить. Языки пламени вырвались из хвоста бомбардировщика. Я держался поблизости от него и расстрелял все содержимое магазинов в этого монстра.

А юный капрал тем временем гонялся за «боингом» слева. Парню мужества не занимать, несмотря на некоторые свои повреждения, он приблизился к противнику до расстояния в несколько метров, не боясь столкновения.

Экипаж моего «боинга» прыгнул с парашютами. Их самолет горит как факел. Его немного занесло влево, и он начал падать, оставляя за собой хвост черного дыма.

Хамельн прямо подо мной.

Горящий «боинг» падает все быстрее, вскоре он вошел в штопор и разбился на лугу поблизости от реки на южной окраине моего родного города. В небо взметнулся столб огня. С этого луга около реки я первый раз поднялся в воздух во время демонстрационных полетов. Это было так давно.

В этот момент еще один самолет рухнул вниз. Он упал на склад лесоматериалов на юге Хамельна, около здания механического завода Это мой ведомый, юный капрал. Это был его первый бой.

Я спустился к пылающим обломкам, но он погиб мгновенно. Я сделал широкий низкий круг над крышами моего городка. На улицах — ни души. Все добропорядочные жители Хамельна забились в подвалы и убежища.

На последней капле горючего, после 90 минут полета, я приземлился в Вунсдорфе.

Второй раз я поднялся в воздух, преследуя бомбардировщики, которые уже возвращались домой. Я не получил ни одного шанса открыть огонь по бомбардировщикам, более того, я полчаса бился с тучей «тандерболтов». Думаю, они слишком сильно хотят захватить меня врасплох.