Отплевываясь и кашляя, женщина вскочила на ноги, изрыгая отчаянную ругань и проклятия.

— Покажись, — вращаясь волчком, кричала она. — Кто ты? Явись мне. Тварь.

Свет искрил радугой в черных песчинках, разбавляя сонную тишину Сада Душ яркими красками дня, и его неподвижное безмолвие теперь нарушала только злобно мечущаяся тенью колдунья.

Тяжело дыша, она наконец замерла, устав от тщетной попытки найти неведомого бунтаря. Вокруг было тихо и безмятежно спокойно. Ни шороха, ни движения. О произошедшем здесь несколько мгновений назад напоминал лишь увязший в песке оберег Эйрис.

Моргана наклонилась, ухватилась за него двумя пальцами и брезгливо поморщилась, словно ей пришлось взять в руки что-то отвратительно грязное и мерзкое.

— У меня еще много расходного материала, проклятый одарин, — куда-то в пустоту бросила она.

Взмахнув широкими рукавами, Моргана вздыбила вокруг себя дымные крылья и бесшумно растворилась в воздухе.

Звериная стая неслась по улицам Ривердола белой лавиной, побуждая маленьких мальчишек с веселым гиканьем бежать за ней следом, замужних женщин укоризненно качать головами, а молодух завистливо коситься на припавшую к спине огромного рохра Вайолет.

Миновав огораживающий дворец короля Одра частокол, псы коловоротом закружили по широкому двору, сбрасывая в прыжке личины и оборачиваясь крепкими молодыми парнями.

Споро соскочив со спины Доммэ у самого крыльца, Вайолет не успела и двух ступеней ногами пересчитать, как брат, в секунды настигнув ее, крепко ухватил за руку и поволок в дом.

— Доммэ, остынь, — тут же полетело в спину напряженно двигающему желваками парню.

— Не мешайся, Кин, — рявкнул младшему брату молодой рохр, зло отворив ногой высокие двери.

Подхватив молчаливо кусающую губы Вайолет на руки, Доммэ, легко перепрыгивая со своей ношей через ступени, помчался в верхние палаты, а когда добрался до комнаты сестры, опустил ее на пол и навис над ней, сверля тяжелым порицающим взглядом.

— Доммэ…

— морщась и заламывая пальцы, шагнула вперед Вайолет, пытаясь прижать ладошку к груди рохра. Рожденный в Чертоге Волка, буйный да порывистый, он всегда стихал, словно усмиренный ураган, стоило сестре ласково его коснуться или одарить нежной улыбкой.

Не знала Вайолет, дар ли ее светлый так на Доммэ действовал, или то, что с детства ни в чем ей от братьев отказа не было, но только пользовалась она их слабостью совершенно беззастенчиво, не чувствуя в том за собой никакой вины.

— Ты мне что обещала? — отступив на шаг, так и не позволив Вайолет к нему притронуться, заломил русую бровь парень.

От укоризны, сквозящей в его голосе, девушка поежилась и стала чувствовать себя еще неуютнее, чем прежде. Обещала Вайолет брату в дни полных лун не ходить одна в лес. Только до поудани* было еще две четверти круга, а Доммэ злился так, словно на небе уже загорались первые зори.

— И что ты меня вычитываешь, как батюшка? — рассердилась Вайолет. — Уж и поутрось* нельзя за зелен-ягодой сходить?

Сочные ягоды зеленики набирали полную силу лишь на восходе солнца, и если их не собрать в этот час, то сладкие, как мед поутру, к вечеру они становились кислыми, как уксус. Сбор этого лакомства был любимым занятием местных девушек — и время с пользой проведенное, и посекретничать да поболтать о всяких глупостях никто не мешал.

— И где же твои ягоды? — Доммэ оглядел Вайолет с ног до головы и, посмотрев в упор, выжидающе замолчал, да так красноречиво, что девушке под пол провалиться захотелось.

Не любила Вайолет врать, а брату особенно.

— Съела, — тряхнув черными кудрями, выпалила она, и тут же опустила глаза, не выдержав выразительного взгляда Доммэ.

— Съела… — вкрадчиво повторил парень, шагнул вперед, сокращая разделяющее их с сестрой расстояние, и шумно втянул носом воздух у самой ее макушки. — Ты пахнешь лесом, ветром и… чужаком, — последнее рохр выплюнул с тихим рычанием, заставив Вайолет вздрогнуть. — Почему на тебе его запах? Кто он?

— Не знаю, Доммэ. Правда, не знаю, — испуганно замотала головой Вайолет. — Я его первый раз сегодня в лесу увидела, а запах его на мне, потому что он рукой лица моего касался. В глаза глядел. Поверить не мог, что цвета такого бывают. А я растерялась, даже уклониться не успела…

Всхлипнув, девушка ткнулась носом в грудь парня, тут же почувствовав макушкой его протяжный вздох. Крепкие руки мгновенно обняли ее тонкую фигурку, сжимая и сильно, и бережно одновременно.

— Вайоли, Вайоли… — страдальчески протянул Доммэ, и в голосе его больше не звучал гнев, только глубокая нежность и затаенная грусть. — И что мне с тобой делать?..

— Доммэ, ну что со мной может днем в лесу случиться? — запрокинув голову, посмотрела на него Вайолет. — Зачем сам нервничал, и стаю всю переполошил?