Она встала и прижалась лбом к нагретому камню.

— Я люблю вас, всем своим сердцем! И всегда буду любить.

***

Брат ждал ее неподалеку. Она подошла, мелкий песок и камни скрипнули под ногами.

— Ты уходишь, — не спросил, а скорее подтвердил Лид. — Когда?

— На рассвете.

Он кивнул.

— Расскажи мне о нем, — внезапно попросил брат. — Каков он?

— Суров и расчетлив, — улыбнулась Йорунн. — Порою жесток, опасен, но мудр и терпелив, хотя способен довести до исступления за несколько минут разговора. И предельно честен с теми, кто этого заслуживает. За ним идут по собственной воле, хотя он с легкостью мог бы заставить. Когда-то совершил много ошибок и не всегда поступал справедливо, но остался человеком. И лишь самые близкие знают, сколько любви и тепла спрятано в его сердце.

— Ты ведь делаешь это не потому, что обязана поступить так? — Лид спросил предельно серьезно, ловя малейшие отблески эмоций на ее лице.

— Между нами нет обязательств, долгов или клятв. Таково мое желание.

— Пообещай мне, что будешь счастлива с ним.

— Не могу. Но теперь знаю наверняка, что не смогу быть счастлива без него.

Брат кивнул.

— Хотел бы я отправиться с тобой, увидеть, как твои глаза засветятся восторгом, как тебя охватит волнение, то самое, когда сердце бьется с нечеловеческой силой, а душа поет от счастья. Ты как никто заслужила это: любить и быть любимой. Отец как-то говорил, что со страхом ждет того дня, когда ему придется вложить твою руку в руку чужого мужчины. Когда родителей не стало, многие их страхи остались мне. Многие, но не этот. Я не боюсь этого мгновения, лишь сожалею, что не разделю его с тобой. Прости, но мне нужно время, чтобы убедиться, что в наших землях не осталось союзников императора. Я хотел бы отправиться с тобой, но уехать сейчас не имею права.

— Знаю, поверь. И горжусь тем, что ты именно таков: правитель, достойный всеобщей любви и почитания. Тебе нельзя оставлять эти земли, если тут откроют портал, то люди останутся беззащитными. Ты единственный сможешь помочь им. Но я нужна там, в странном и непривычном мире за горами, хочу быть рядом с ним.

Лид остановился, развернулся, обеими руками коснулся ее лица, всматриваясь в серо-зеленые глаза.

— Да будет дорога твоя светла. Я желаю, чтобы в конце пути ты обрела то, что ищешь.

Она положила свои руки поверх его и твердо ответила:

— Так и будет, брат. Иначе просто не может быть.

***

Песнь Лида» или «Обращение к сестре» (подарок от талантливого автора и верного читателя Татьяны Кононовой. Спасибо за возможность дополнить историю этой великолепной поэмой!)

Ветер замер на переправе, Степи пахнут дыханьем лета

,Мы с тобою оба неправы — Посиди со мной до рассвета.

Расскажи мне, как звёзды плачут, Как мы ищем под ними место.

Люди сильные слёз не прячут, Но для слёз нам всегда есть место.

Мы простились в августе ночью, Звёзды с неба нам вслед глядели

,Не расставив на i все точки, Мы все выросли, улетели.

Терпко пахло железом, кровью, На лице твоём — след от сажи,

Я боюсь за тебя, не скрою, Только это уже не важно.

Меч в руках твоих был послушен, Стрелы сыпались острым градом,

И тебе здесь никто не нужен, Умереть ты была бы рада.

Тьма, Огонь твоим стали долгом, Как ты выросла, изменилась…

Я не видел тебя так долго, Уж четвёртое солнце сменилось.

Ты пришла за мной лунной ночью, Меж мирами меня отыскала.

Наши жизни стали короче, Но и вечности будет мало.

Позови меня на рассвете Помнишь, в юности так молчали,

Прислонившись друг к другу?.. Дети! Миновали тогда печали.

Пусть года мчатся вдаль! Решали Мы всегда вспоминать и это:

Ветер замер на перевале, Степи пахнут дыханьем лета…

В Миату летели, точно на крыльях. С собой взяли сменных лошадей и двигались так быстро, как могли. Йорунн все время поторапливала отряд, не позволяя задерживаться даже на ночной отдых больше, чем это было остро необходимо.

В качестве дороги выбрали заброшенный тракт в предгорьях. Он оказался сильно поврежден и часто терялся среди трав и россыпей камней, но все равно оставался самым коротким путем к южным перевалам герцогства.

В какой-то момент Ульф Ньорд почти взмолился о пощаде, понимая, что всадники и кони слишком устали от подобного темпа. Однако Йорунн оказалась непреклонна, единственного ее взгляда хватило, чтобы слова застряли у Черного Волка в горле. Желания возразить не нашлось больше ни у кого. Впрочем, в тот вечер привал сделали раньше, да и встали не до рассвета, а когда утреннее солнце уже вынырнуло из туманов

Перед выездом Йорунн обошла всех своих спутников, прикасаясь и к людям, и к скакунам. Тт ее ладоней исходили ощутимое тепло и чуть заметный свет. Всадники и кони приободрились, усталость отступила, и дневной путь показался не таким уж выматывающим. Ульф облегченно вздохнул, в который раз удивляясь тому, на что способен Огонь в умелых руках. Он от всей души надеялся, что самой Йорунн хватит сил до конца путешествия.

С каждым днем дочь Канита волновалась все сильнее. Если в начале пути она еще пыталась шутить и рассказывать истории о жизни в степи, то теперь бросала тревожные взгляды на горные вершины. Пару раз даже сбилась с шага и вовсе останавливалась, замирая и уходя вглубь своих ощущений. Ульф боялся думать о том, что могло быть причиной таких резких изменений, и мысленно проклинал Сабира и его магов.