– Давай-давай. Ты же теперь в фаворе у Енисейки... Только помни: две ноги хорошо, а четыре лучше. Это еще Исполин Оруэлл сказал в Великой Книге...

Она еще что-то невнятно фыркнула и скрылась в траве.

Мой обход пасеки занял не менее двух часов. Я осмотрел и проверил все ульи, заглянул в каждый из них через леток, кое-где даже попытался приподнять присохшую к улью крышу - в общем к концу обхода мне было совершенно ясно, что лучшей кандидатуры на должность пчелиного куратора, чем мой Фаддей, просто не отыскать.

Мне не удалось выяснить, куда именно устремляются в полете новые, крупные пчелы, кроме того я совершенно не заметил на пасеке пчел обычных... но какое мне, собственно, должно быть до этого дело, если моя область приложения сил - коты? "Вот пусть Фаддей со всем этим тут и разбирается", - решил я и двинулся назад, к речке.

На берегу я снова разделся, перебрался, как мог, через наш небурный поток, а через полчаса уже стоял на крылечке управы и беседовал с одной из своих волонтерок, случайно заглянувшей к старосте.

На звук наших голосов из кабинета показалась смотрящая.

– Что балагурим?
– без выражения поинтересовалась она.
– Все дела переделаны?

Тетка-волонтерка тут же соскользнула с крыльца и скорым шагом направилась по месту службы. Я же, наоборот, вошел за начальницей в темный коридор.

– Докладывайте...
– приказала Енисей, когда мы расселись по местам в ее комнатке.

– Пасека обследована, - начал я бодро свой отчет.
– Явных нарушений указаний властей не замечено. Пчелы заняты делом. На место повытчика предлагаю Фаддея. Всё.

– Фаддей, Фаддей...
– повторила Енисей, что-то вспоминая.
– Тоже учился в центре? Парашютист?

– Так точно.

– Ну что же...
– Енисей откинулась в кресле.
– Вы безусловно больше в курсе местных условий. Фаддей так Фаддей. Рада за вас, что с Камой всё наконец получилось. Крошка Ру уже шевелится.

– Кто-о?!
– выкатил я глаза на смотрящую.

– Крошка Ру. Ручеек. Так назвали мальчика.

– И он шевелится?!!
– Я весь подался вперед.

– У нас, у речек, с этим всё быстро, - туманно проговорила смотрящая и, чуть подумав, добавила: - Как выяснилось...

Фаддея я застал дома и наскоро объяснил ему ситуацию. Потом мы вдвоем сходили в управу, Фаддею активировали допуск, он снова вернулся домой и набрал себе целый мешок продуктов. Я проводил его до речки, там мы расстались.

Мне было приятно, что мой дружок так активно включился в новое для него дело. "Поживу там недельку...
– сообщил он мне на прощание.
– И как раз со всем разберусь. Страшновато, конечно, с этой девочкой... но ничего: бывало и пострашнее".

Дома на крыльце меня поджидал Мурзик.

– Ты уже говорящий?
– спросил я его вместо приветствия.

– Да, - кратко ответил кот и без спроса прошел в дом. Я последовал за ним.

В кухне мой гость не спеша осмотрелся, принюхался и неодобрительно хмыкнул:

– Уток готовил, браконьер!

– Цыц, животное, - ответил я беззлобно.
– Вот тебе книжка от Матильды - велено передать...
– И я взял со стола "Анти-Дюринга".

– И как я по-твоему должен ее отсюда тащить? Восемьсот страниц! В зубах?!
– возмущенно зашипел кот.

– Как с вами непросто, с мохнатыми...
– грустно констатировал я.
– Ну извини... Не подумал.

– То-то что не подумал, - раздраженно передразнил Мурзик.
– Давай хоть котомку какую-то найди для меня - по размеру... Как-нибудь дотащу.

Я наскоро нашел среди мусора подходящий для книги пакет с ручками.

– Они оборзели, куницы-то, - вдруг решительно заявил Мурзик.
– Мутят у наших, пропагандируют. Короче, создают революционную ситуацию. А откуда понты, знаешь? Их теперь кенгуру загонять поставили! На интеграцию.

– Дела-а...
– согласился я.
– Кенгуру нам в поселок подвозят, это я видел. А вот кто их в машины загоняет - не знал.
– Я удивленно покрутил головой и вдруг, неожиданно для себя, добавил без связи: - А я теперь отец...

– Поздравляю, - степенно ответил Мурзик.
– Это ты речке, что ли, спиногрыза заделал? Той, что в колпаке сидела?

– Ей...

– Одобряю. Намаешься, правда, с котятами-то. У меня каждый год такое.

– У нас не котята, у нас крошка Ру. Ручеек то есть.