— А если, допустим, холостой мужчина незамужней девушке подарок делает? Это что значит?

— Ну, это значит, что нравится она ему и скоро он сватать придет!

Интересный расклад, но слабо верится…

— Шалина, а если девушка бедная, а мужчина знатный и он ей подарок дарит?

— Ой, может влюбился так, что не посмотрит на нищету ее и замуж возьмет?! Говорят, что в столице, еще при прежнем цезусе такое было! Один знатный замуж взял белошвейку!

Да уж… Вечная сказка о Золушке…

Возможно, Сейд просто хотел сделать мне приятное, но колечко это я пока носить не стану. Слишком все… Слишком непонятно, какой вариант мне выпал!

Ремонт на выбранном мной этаже Белой башни подходил к концу. Лестница у меня общая с остальными, а вот комнаты — отдельно. Окна расширили и остеклили. Не все. Даже с деньгами тиргуса это — очень дорого. Но окно в кабинете, который был, одновременно, и рабочей комнатой сделали максимально большим, с открывающейся рамой. А в спальне, гостиной, ванной и комнате для горничной окна остались маленькие. Еще одна комната просто пустовала, я даже не стала обставлять ее мебелью, а в большую кладовку для продуктов окно и не слишком нужно было. Комнатка максимально удалена от всех печей, там всегда прохладно, думаю, там молоко и масло зимой можно будет очень долго хранить. А Шалина, которая и заняла комнату горничной, утверждала, что и летом стены с этой стороны башни не прогреваются солнцем. Так что и летом будет что-то вроде холодильника. Примыкала кладовка к кухне и печку там пришлось переносить. Зато кухню я оформила под себя. Тут же, в выгороженной нише, было устроено жилье для кухарки. Но пока я не спешила нанимать — готовить я и сама смогу. Три-четыре раза в день заходила горничная из замка, крепкая сорокалетняя женщина, выносила грязную воду с кухни и горшок. Ну, по-другому здесь не получается. Хотя, конечно, на такую бы работу лучше мужчину. Ладно, порядки я на своей территории буду наводить.

Жить мне пока приходилось в гостевых комнатах. Сейд приходил почти каждую ночь, но разговаривали мы не так уж и много. И некогда было, да и не хотелось мне разговоров о будущем. Я еще и для себя-то ничего не решила. Про кольцо я даже спрашивать не стала. Подарил и подарил…

Обедать, обычно, мне приносили в комнату. Но был здесь своеобразный ритуал, связанный с верностью нанимателю. Каждую девятину устраивалось что-то вроде пира для всех военных, служащих лацита тиргусу. Нельзя сказать, что это был вот прямо пир, нет. Еда ставилась на столы самая обычная, ну, может сладкое добавляли. В простые дни в рацион военных не входил мед и сладкие пироги. Но в этот день, к ужину, протапливали огромный общий зал-трапезную, накрывали столы нарядно, и все солдаты, кто в данный момент был не на посту, собирались на ужин. Сидели за столом рядом с офицерами, ели ровно то же, что ставилось и на верхний стол, лацита тиргусу, его сыну и паре приближенных. И вот все сладкие блюда, что приносили в конце ужина, подносили по очереди тиргусу, сыну и всем гостям. И не дай же бог взять с блюд хоть крошку! Все, до последней капельки меда в этот день относилось на нижние столы, выставлялось для служивых, тиргус вставал, произносил ритуальные слова:

— Я помню, кому обязан своей силой!

Вставал тирс Матиуш, который частенько сидел как раз за высоким столом и отвечал от имени всех солдат:

— Мы помним, кто дал нам кров и хлеб!

Потом военные доедали сладости и расходились. Ничего необычного. Но вот на эти сборища лацита тиргус велел мне ходить обязательно.

— Пусть, рава Лейна, видят, что ты гость моего дома. Что их верность и на тебя распространятся должна. Кто знает, когда она тебе понадобится.

Так что этот обряд был чем-то вроде возобновляемой присяги. Напоминанием о ней. Про обряд я выспрашивала у Сейда. Он утверждал, что даже в замке цертиуса такой проводят каждую девятину. Назывался такой день «День верности». Таким днем и оканчивалась каждая девятина в замке. Мне уже дважды пришлось присутствовать на этих ужинах, ну, интересно и ничего сложного. Лацита тиргус сажал меня с левой стороны, там, где раньше, как я понимаю, сидел Литур.

На такие ужины все солдаты приходили с начищенным оружием, да и сами одевались наряднее. Некоторые даже доставали украшения. Ну, и верхнему столу положено было не падать в грязь лицом. Специально для таких ужинов мне тиргус велел сшить несколько нарядных платьев.

— Да и на каждый день закажи, рава. Там мастерицы у меня знатные, всё умеют. Ну, и для постели или еще чего нужное — тоже закажи. Чай заслужила. А и побаловать тебя надобно тоже…

Так я и познакомилась с Трудой. Была она старше меня лет на десять и заведовала швейной мастерской в замке. Под началом у нее было два цеха. В одном, где было около десяти женщин, шили новую одежду для солдат и обслуги, ремонтировали поношенное, ставили латки и прочее. Второй цех был всего из трех человек, но уж мастерицы там были на заглядение! Умели не просто шить-вышивать, но могли и кроить сложные вещи, придумать что-то необычное в одежде. Именно они и одевали тиргуса, Сейда и прочую верхушку замка. Раньше они шили и Литуру. А сейчас я вошла в категорию «элита». Отказываться я не стала. Пока я не получу свои деньги за рыбный сех, а будет это только ранней весной, с первым рейсом, мне ходить в чем-то нужно. А, памятуя о том, что вычистили у меня дома все, даже шторы сняли, такой подарок был очень-очень кстати. Конечно, скоро уже начнутся отчисления за варенье, но пока еще денег у меня нет.

Склад тканей произвел на меня неизгладимое впечатление. Десятки стеллажей с различными тканями, от самых простых, грубых и не беленных, которые использовали на одежду для конюхов и прачек, до тонкого сукна и дорогущих шелков-атласов. Тут, пожалуй, хватит на целый магазин! Давно я не получала таких роскошных подарков! А если подумать — никогда не получала. Зная цену каждого лоскута ткани здесь — царский подарок сделал мне лацита тиргус.

На выбор тканей и фасонов я потратила, без малого, целый день. Труда улыбалась, глядя на мой восторг и обещала одно платье нарядное сшить через три дня.

— Потерпи, рава Лейна, лишний день. Зато ж и сошьем на совесть. Надо бы и вышивку подумать, но это еще несколько дней. Ну, раз уж одно срочно нужно — сделаем тебе, не волнуйся.

За идею пуговиц Труда, мне кажется, простила мне и мой долгий выбор тканей, и то, что фасон я «передумывала» пару раз и все будущие грехи. Так ей интересно было, где я этому обучилась. Пришлось рассказать ей обычную сказку про Россию.

— Вы, рава Лейна, ежели что вспомните еще — приходите. Уж мы для вас постараемся, не сомневайтесь!

— Я, Труда, много что видела, но совершенно не знаю, как это делается.

— А вы расскажите, может и сообразим вместе-то!

— Ну, взять вот хоть пуговицы эти. Вот мы сейчас сделали прорезные петли, а бывают еще и навесные. Ну, их делают из красивого шнура, или из ткани сложенной. Бывают еще петли из рулика. Но вот как делать — не знаю. Могу только рассказать, как они выглядят…

Разговор наш затянулся почти до сумерек, я даже сама удивилась, сколько всего я, оказывается, знаю про одежду. Рассказала про ластовицу и что с ней можно шить штаны уже. Вспомнила про вшивной рукав и что это можно попробовать сделать на манекене. Рассказала, что такое манекен и пообещала подумать, из чего и как можно сделать здесь…