Стоя передо мной, удерживая одной рукой рядом, под струями воды он продолжал попытки пригладить мои волосы. Неловко цеплялся чуть подрагивающими пальцами за отяжелевшие от влаги пряди, тянул их вниз, вынуждая мой подбородок задираться. А лицо поднимать навстречу его взгляду.

Вода была прохладной, но меня трясло вовсе не от этого. Велика была буря в моём теле, спровоцированная страхом перед Седьмым. А он не обращал внимания ни на отлетавшие к нему капли, ни на промокшую одежду. Ему не мешали даже намокшие волосы, налипшие на лицо, отнюдь не делавшие его забавным. Веселье — последнее чувство из всех тех, что порождал в моей душе этот монстр.

Я не понимала амиота. Зачем он забавляется со мной? Почему именно так? К чему эти попытки приласкать и купание?

— Надо успокоить.

Очередная команда самому себе, и немедленный молниеносный рывок, выдернувший меня из-под душа. Всего пара секунд, стремительные движения, и окружающий мир снова превратился в серую пелену. Когда сознание прояснилось, я поняла — амиот усадил меня на пол. И подо мной не металлизированное покрытие рубки, а пластик в помещении одной из кают… Здесь имелась узкая выдвижная кровать, чуть в стороне, но Седьмой не стал её использовать. Возможно, не понимал назначения? В камерах, где их содержали на станции, никакая мебель не предусматривалась.

— Еда.

В губы, одновременно давя и царапая, ткнулось отверстие тюбика из стандартных пищевых боксов звездолётов. Давление ощущалось немилосердно — почти сразу сдавшись, я приоткрыла рот и скорее рефлекторно втянула в себя питательную гомогенизированную кашицу. Едва ли понимала, что делаю, не ощущала даже вкуса — просто действовала как сомнамбула. Страх полностью поработил сознание, даже сглатывала пищу я инстинктивно.

Причина находилась близко: присев рядом и поддерживая мою голову, амиот продолжал смотреть изучающе. Для него словно не существовало капающей с волос и одежды воды, всё внимание было сосредоточено на мне. В преддверии?.. Что он сделает дальше?

— Отдых.

Очередная цель стала ясна, едва тюбик с пищей опустел. Отбросив его в сторону, амиот толкнул меня двумя пальцами в лоб. Но даже это простое движение несло в себе столько силы!

Моё тело резко мотнулось назад, и я рухнула на спину прежде, чем осознала опасность. Инстинктивно приготовилась к вспышке боли, однако неминуемого столкновения затылка с полом не случилось. Уже в положении лёжа я поняла — монстр успел исправить собственный просчёт, подставив мне под голову ладонь.

Подавшись вслед за моим рухнувшим тельцем, он сейчас нависал ровнёхонько сверху. Это было так жутко — видеть клыкастое лицо сантиметрах в пяти от себя! Желая лишь полного забвения, я закрыла глаза, понимая, что сил сопротивляться нет.

— Всё. Теперь правильно. Моя добыча. Всё сделал.

Сокрушив остатки обречённой надежды, амиот лёг рядом. Обхватил руками, словно тисками прижав к своей менее потрёпанной, но тоже промокшей эластичной майке моё дрожащее от липкого страха тело. Его кожа под моими ладонями ощущалась тёплой, согревая и не позволяя мне забыть: он живое существо. Жестокое и опасное, но живое. К счастью, одежду он не снял. Это обнадёживало и настораживало одновременно.

— Помог. Не пострадает, — вновь безлико отметил Седьмой очередной пункт своего странного плана и…

И… всё?

Я замерла, не дыша и выжидая, но существо рядом больше ничего не делало, также сохраняя неподвижность. Что теперь было его целью?

Не знаю, сколько времени я пролежала, давясь мукой худших ожиданий, прежде чем осознала: амиот спокойно спит! Не меняя позы, не разжимая мощных рук, в кольце которых у меня не было шанса ускользнуть… Впрочем, я и не пыталась, страшась неизбежного гнева. А чем закончится вспышка ярости? Сожрёт, скорее всего.

Сейчас пережитые с момента отбытия со станции события казались мне нереальными. В голове не укладывалось, что череда кошмарных смертей, побег, преследование и плен у амиотов — всё это на самом деле происходило со мной. Не приснилось в страшном сне, а стало частью настоящей жизни. И эту реальность мне придётся принять.

Я не понимала, как мне теперь реагировать и чего ждать от Седьмого? Сказать, что он вел себя странно… особенно со мной странно, — значит ничего не сказать.

А кто виноват? Учёные. Недалёкие, самонадеянные фанатики! Это их эксперименты породили жуткие создания! Смертоносные, совершенные во всём, что касалось уничтожения других, но с нелепой, доходящей до абсурда способностью поступать в любой, отличной от боя ситуации… подобно детям. Несмышлёным и растерянным детям! Предоставленным сами себе и способным уничтожить жизнь во Вселенной. Ужас…

Проблема глобальна. Вот только… Только мне сейчас надо думать о себе. И пусть со стороны это выглядит эгоистично. Что я могу сделать здесь и сейчас для целой Вселенной? Ничего! Я могу лишь попытаться выжить.

Это то, чему меня учила жизнь. Пытаться стать достойнее, пытаться найти своё место, пытаться получить серьёзную работу, встать на ноги, не имея поддержки близких, пытаться встроиться в жизненный уклад устоявшегося коллектива, ограниченного территорией базы, пытаться держать границу с непростым напарником… И вот сейчас — попробовать выжить. Всего-то!