Шрифт:
В номере встретил обиженные взгляды дочери и непонимающие Вики Цыгановой.
– Встретил наших борцов, а их не селят. Вот пришлось везти их на дачу в Переделкино, а пока договаривался с хозяином такси уехало, пришлось ночевать, – на ходу выдумал галиматью Пётр.
– Пап, а где у тебя медаль?
– Медаль? – и глянул на грудь.
Твою ж! От медали лауреата Ленинской премии осталась только колодка, самого золотого кругляшка с портретом вождя не было. Пётр закрыл глаза, восстанавливая события. В ванной в Черёмушках смотрелся в зеркало. Медаль была. Значит, там, в квартире, и посеял. Даже, наверное, знает когда. Это они с тёзкой двигали газовую плиту. Ещё пиджак тогда зацепился. Называется, приплыли.
– Потерял, наверное. В такси, может? – ответил девочкам и пошёл в ванную, нужно к встрече с немцем привести себя в порядок.
Но голова ни о чём другом думать не хотела. Паниковала. Пытался успокоить себя рассуждениями, что можно ведь сказать (Если спросят), что медаль украли в метро. Тогда нужно обратиться в милицию. А то не поверят. Влип. И людей за собой из-за разгильдяйства на дно утащит. Там ведь за такое деяние расстрел положен.
Глава 35
Интермеццо.
– Докладывайте, товарищ капитан, только коротко, генерал на одиннадцать совещание в МУРе назначил.
– Особо докладывать нечего, товарищ подполковник. В сгоревшей квартире три трупа. Проводится экспертиза. По предварительному осмотру ясно, что труп номер один у входной двери получил травму ручкой этой двери и от неё и скончался. Второй труп на кухне тоже со следами насильственных действий, чем-то порвано горло. Про третий труп в комнате сказать пока ничего не могу. Видимых повреждений нет. Причина смерти всех троих уточняется.
– Кто прописан в квартире? – подполковник почесал кончик носа, дурацкая привычка, оставшаяся с университета.
– Гражданка Сошникова Варвара Спиридоновна. 28 лет. Не замужем. Судимостей не имеет. Работает в ЖКО дворником. Квартира, по словам соседей, ею сдаётся. Сейчас у неё отпуск, и где находится не известно. Опрашиваем знакомых. Предположительно живёт у тётки в Подмосковье.
– Нужно поторопиться. Что мне докладывать. Одни "предположительно".
– Товарищ подполковник прошло всего пять часов. Работаем.
– Ну, да, поговорку знаешь, капитан? Не могу стоять, когда другие работают – схожу, полежу. Так и у вас. Что ни будь интересное в квартире нашли, за что можно зацепиться?
– Нашли медаль лауреата Ленинской премии.
– Ого! Чья? Там ведь номер есть.
– Был. Номер подплавился, нельзя точно идентифицировать ни одну цифру. Созванивались с Монетным двором. Они берутся по составу металла определить год выпуска.
– Уже лучше, не сильно ведь много в год присваивают Ленинских премий.
– Не совсем так, товарищ подполковник. Я уже проконсультировался. Прилично. Там иногда по нескольку человек за одну работу. Кроме того существует закрытая часть списка. К ней вообще нет доступа. Пробовал узнать через Комитет Госбезопасности, не обращался ли кто с просьбой о восстановлении награды в связи с утратой. Не послали, но и не проинформировали. Предложили написать рапорт. Рапорт составлен. У вас на подписи.
– Ладно. Подпишу. А вообще, что нам это даёт? Уж не думаешь ли ты, капитан, что троих человек убил лауреат Ленинской премии, а потом медаль там случайно обронил. Поэт, наверно, они поэты все рассеянные, с улицы Басеенной.
– Как-то ведь медаль в квартиру попала.
– Что таксист. Может ему показать фото лауреатов?
– Его слова не подтверждаются ни одним из опрошенных в аэропорту Домодедово. Сейчас он нами отправлен в психоневрологический диспансер на предмет вменяемости. Если же предположить, что таксист говорит правду, то получается полная ерунда. Четверо очень высоких и здоровых людей, в одежде не по сезону, вызвали машину до аэропорта, расплатились, вылезли и исчезли. До этого в доме их никто не видел, в Домодедово тоже.
– Плохо. Что по самой квартире, что говорят соседи?
– Бывало, шумели. Пьяные шлялись. Один из снимающих цыган. Высокий и толстый. Ни с кем особо не общались. Живут месяца три – четыре. По отпечаткам пальцев опознать не получится. Все руки обгорели. Отпечатки грабителей или убийц тоже не найдены. Пожар всё уничтожил. Ищем Варвару Сошникову, надеюсь, она постояльцев знает.
– А что с соседями, есть пострадавшие от пожара?
– Только материально, в трёх квартирах, при тушении залило мебель, есть утраченные документы. А так все живы – здоровы. ЖКО временно разместило эти три семьи в фонде для капремонтов. Разрешите идти, товарищ подполковник, больше добавить нечего. А там, может, что эксперты нарыли.