– Я и не собирался, – буркнул Виктор и откинулся на спинку сиденья, – Ладно. Поехали.

– Куда?

– Как куда? Смотреть, что привезла экспедиция.

Ящиков и бочек было так много, что Сомов копался в них больше часа. Наконец, перепачканный с ног до головы и довольный донельзя он вернулся к Гроссу с увесистой коробкой в руках.

– Ну что же, Крон, поздравляю, эта экспедиция доставила даже больше, чем можно было ожидать. Каучук – это, конечно, отлично, но вот овощи… Здесь каждая семечка дороже золота. Подсолнечник, кукуруза, перец, кабачки, томаты, я уже не говорю о картофеле. Вы не поверите, но у меня на родине есть музеи и даже памятники этому удивительному овощу. В наших планах этого не было, но видимо в сельском хозяйстве Осаны грядут грандиозные перемены. И я этому несказанно рад, а то от репы и капусты меня порой тошнит.

– Ну да, еще одни перемены, – устало отозвался начальник тайной стражи, – У меня голова идет кругом от этих новшеств и на все катастрофически не хватает людей.

– А я вас предупреждал.

– Да помню я, – скривился Гросс и кивнул на коробку, – Что там у тебя?

– Отобрал немного картофеля, томатов и еще так, по мелочи, для личного пользования, – Виктор расцвел в улыбке и даже облизнул губы, – Вы даже не представляете, герцог, что такое жареная картошечка и салатик из помидоров. О, господи, да у меня только от одной мысли об этом блюде слюнки текут.

– Ты это о чем? Погоди-ка, Сомов, ты их что – съесть собираешься?! А кто только что говорил, что они дороже золота?

– Подумаешь… – Виктор легкомысленно пожал плечами, – И потом, неужели я не заработал на один приличный, пусть и самый дорогой в мире ужин? Если бы вы слышали о пицце из Салерно, господин герцог, то не стали бы возражать, – и видя недоуменный взгляд Гросса, пояснил: – Это из моих воспоминаний о будущем.

– Ну, тогда позаботься об этом будущем, – предупредил Крон, – и не показывай продукты посторонним.

– Да что же это такое? Опять ограничения. Где же я найду хорошего повара с клятвой верности или хотя бы просто умеющего держать язык за зубами? Или вы предлагаете мне самому картошку жарить?

– Ну да, самому.

– Вы издеваетесь?! – Сомов некоторое время крайне раздраженно смотрел на Гросса, а затем оставил коробку в покое и захлопал по карманам, – Извините, герцог, но мне нужно срочно позвонить.

В темном подвале деловито орудовали разбойники, перерывая ящики и сундуки, вещи из которых они вываливали на пол и безжалостно топтались по ним сапогами. Один из бандитов, сидевший на корточках, досадливо убрал нож от лица связанной жертвы, выпрямился, снял перчатку и вытащил жужжащий разговорный амулет.

– Тихо всем! – негромко прикрикнул разбойник на своих товарищей и сухо щелкнул тумблером, – Слушаю вас, господин барон. Да я. Как чем занят? Работой. Ухо отрезаю.

Минуту он молча выслушивал слова невидимого собеседника.

– Хорошо. Понял вас, господин барон. Сделаем. И вам всего наилучшего, – вежливо закончил он разговор, выключил разговорный амулет и только после этого позволил себе крепкое ругательство: – …! Вот все бросай и беги делать то, что он говорит! Эх… Ладно парни, завязываем здесь. Рожа, отправишься к Орку, передашь, что меня барон озадачил. Он поймет. Хлыст, иди седлай лошадей, прокатимся в Платан.

– В Платан? Верхом? Кот, да мы же весь зад себе отобьем. Может на вокзал, а оттуда на парке с комфортом?

– На парке не успеем. Томаты могут пропасть.

– Какие томаты?

– Ты меня спрашиваешь?! Откуда я знаю какие?!! Знаю только то, что велено вернуться не позже, чем завтра. Иди седлай! – распорядился он, после чего наклонился и кряхтя перерезал веревки на руках все еще перепуганной и не верящей в свое счастье жертвы, – А вы оказывается везучий, господин торговец. Так вы это… Повеселитесь сегодня что ли… Закатите там пирушку, напейтесь вина власть и позовите распутных женщин, а главное не забудьте приготовить недостающее золото. Иначе ваше везенье может закончиться, и в следующий раз я отрежу вам оба уха.

А в порту тем временем Сомов убрал разговорный амулет, и взялся за свою драгоценную коробку.

– Ну все, я погнал. Закину продукты в ледник и буду готовиться к завтрашней встрече с господином Картом.

Он сделал несколько шагов к выходу, но вдруг, осененный новой идей, остановился и повернулся к герцогу.

– Крон, я тут подумал… Как ты относишься к тому, чтобы посвятить главу гильдии промышленников в кое-какие наши планы и показать ему пару страниц из черной папки?

– Графу Шону Карту? – герцог ненадолго задумался, – Хм, почему бы и нет? Кандидатура самая подходящая. Только вот лишнего ему знать не следует. Ледник пока отменяется. Едем в солнечную башню и вместе выберем то, что можно будет показать господину промышленнику.

Утром Сомов вместе с Итрисом и картонным тубусом под мышкой был уже на заводе Шона Карта. Невзирая на ранний час и выходной день, тот находился на своем рабочем месте, в огромном кабинете, расположенном на самом верхнем этаже административного здания, к которому пришлось подниматься по темным и скользким от масла ступенькам. Кабинет промышленника украшали искусно выполненные модельки механизмов, выпускаемых на заводе и картины соответствующей тематики, развешанные по стенам. При виде гостей хозяин кабинета не посчитал нужным вставать из-за огромного стола и не выразил особой радости от встречи с сыном. Разглядывая этого неприветливого человека Виктора даже взяли некоторые сомнения. Строгая хотя и дорогая одежда в виде френча с большими накладными карманами, в которых хранился добрый десяток разговорных амулетов для связи с инженерами и начальниками цехов. Пара украшений – то ли орден, то ли амулет под шеей и золотая цепочка, убегающая в кармашек поменьше, где отчетливо тикал хронометр. Медлительность речи, степенность движений, скупость эмоций и властный взгляд дополняли пышные усы и коротко подстриженная борода.