— Территория Академии не принадлежит ни одному государству. Где конкретно она находится — знают только в Совете Магов и некоторые высокопоставленные маги… Ты в курсе, что магов рождается очень мало? — кивнула, ибо в такое невежество она бы не поверила. — Так вот, из-за этого земли окружены мощнейшими щитами, которые пропускают только магически одаренных существ со статусом «студент», или по персональному разрешению ректора. Во избежание, так сказать.

— Типа: ни сбежать, ни смыться?

— Типа… А ты куда уже намерилась бежать? — улыбнулась она.

— Домой. Меня как бы против воли сюда привели. — скривилась, все еще не смирившись с мыслью.

— Пф! У нас, у эльфов, вообще не спрашивают, хотим ли мы учиться. Есть дар — вперед в Академию!

— Ты эльф? — моя челюсть отвисла (в который раз за последние дни). Впрочем, если существуют такие существа, как оборотные, почему бы не существовать и эльфам?

В ответ я получила невеселый смешок и грустный взгляд:

— Мои предки были эльфами. Могущественными магами. Очень давно. Нам от них остались только уши, — она подняла волосы, чтобы я лучше рассмотрела ее немножечко вытянутое ушко, — и дар целительства… Если тот проснется, конечно же.

— Стоп! — я ухватилась за подозрительное слово. — Целительства? — Эмми кивнула, а мне стало резко не хватать воздуха. — Мы на каком факультете учиться будем?

— Судя по твоей одежде, мы обе будем учиться на целителей.

— Врачами будем, да? — по выражению ее лица стало понятно, что ей как раз непонятно ничего. Перефразируем: — Лекарями, в смысле?

— Да. Лекарями. Целителями. Называй как хочешь.

— Это пи… пи… перебор!

— Ты чего?

— Ничего! — шипела я. «Найти пижона и потребовать перевести меня на другой факультет, раз от учебы не откреститься!» думала я, пытаясь засунуть ногу в ботинок. Ботинок сопротивлялся, что еще больше меня бесило.

— Тата, успокойся. — вещала недо-эльфийка, — Разве ты не хочешь быть целителем? Это же так здорово! Только подумай, ты можешь помогать страждущим, лечить раны, душевные болезни!

— Эмми, я сейчас хочу эти раны наносить! С кровожадным и извращенным выражением лица! И физические, и душевные! Если не хочешь попасть под горячую руку — не подходи!

— Тата, защита магов является приоритетным вопросом Академии. Дверь не откроется пока ты не поумеришь свой пыл и не заберешь слова об увечьях назад. — соседка была серьезной. Я тоже. Запустив ботинком в стену, я откинулась на кровать, лелея планы убийства. В груди клокотало, а стоит мне только открыть рот — так выражусь, что сапожники обзавидуются! Нет, ну это надо же! Попасть в магический мир и так по подлянскому оказаться в дурацкой Академии! На факультете целительства, мать его так! Мне что, в родном городе мед. универа не хватило?! И то с него сбежала при первой же возможности. Ну за что? За чтоооо?!

— Мои родители хотели, чтобы я была… знахаркой, как и они. А я не хотела, не любила запах трав (читай антисептиков), не хотела находиться возле больных (заразы вирусной нахвататься?!), не хотела… Просто не хотела исполнять чужую мечту! И я сбежала. А теперь опять предстоит заниматься нелюбимым делом… Ыыыы! — хотелось зарыдать с горя, но злость все же была сильней.

— И кем ты хотела быть? — Эмми поддержала разговор, только бы я не направилась крушить ВМА.

— Я хотела открыть свой… эээ… свою лавку. Хотела рисовать картины, создавать узоры для тканей. Хотела создавать эскизы браслетов и колец… — я вздохнула. Мне не хватало моего дома, как и любимой работы. Увидев, что пыл мой погас, а необходимость поднять настроение, наоборот, повысилась, Эмми решила сделать это единственным действенным способом: предложила пойти подкрепиться. А какой дурак откажется нормально поесть после завтрака из сух-пайка?! То-то же!

Из комнаты мы вышли спустя минут пять. В коридоре было пусто: три занятия сегодня были только у первокурсников, а у старшаков — все пять. На вопрос, почему не видно никого из первогодков, девушка фыркнула, мол сидят они «по норам» и ждут отмеченного часа для ужина. Наивные! Эмилиана, как представитель одного из древних родов, в котором в каждом поколении рождалось несколько магов, от старшего брата знала, что если попросить у добрых поваров еды — не откажут.

— А если нам все же откажут?

— Представь: две хорошенькие и воспитанные девушки придут просить черствую корочку хлеба, слезно умоляя не прогонять и не сдавать преподам за несвоевременное посещение пищеблока… Ну кто нам откажет? — улыбнулась Эмми и на ее щеках появились симпатичные ямочки.

— Да уж, кто откажет двум убожествам? — язвительно протянул девичий голос, вслед за которым раздались не менее злые смешки.

Повернувшись, мы увидели четырех девушек. И все четверо пышногрудые, с тонкой талией, ногами от ушей, на мордаху смазливые… Прекрасные богини! Была бы мужиком — соблазнилась! А так… баба я мелкая и завистливая. От того и злая.

— Хм… В Академии предоставляются экскортные услуги? — удивленно спросила я. М-дэ… не думала, что так быстро проснуться мои комплексы. Но я давно научилась на грубость отвечать грубостью, а не рыдать в туалете до конца учебного дня, боясь в очередной раз показаться на глаза «фифочкам».

— Ты что сказала, убогая? — взвилась высокая шатенка. по ходу еще и лидер клуба «богинь»

— Что слышала, ле-ээди. — бесстрашно ухмыльнулась, а чувство самосохранения в виде Эмми уже начало дергать меня за руку, в надежде, что я обращу на нее внимание и прекращу нарываться.