— Абр-х… — обтекая и пытаясь глотнуть воздуха, я протерла мокрые глаза. Прическу перекосило, и она обвисла, на шею текло. С шеи, впрочем, тоже. Водная нечисть не поскупилась, и я промокла до нитки.

— Ах ты ж…

В голосе маркиза звучал гнев. Воздух стал тяжелым, дышать стало трудно. Я посмотрела на своего такого же мокрого спутника, который собирал силу для магического удара.

— Не надо! — хлюпая туфлями, в которые натекла вода, я подбежала и вцепилась в его руку. — Не надо! Оно из-за камней, что вы бросили. И из-за лилий. Не сердитесь, пусть…

— Нечисть не смеет…

— Да боги с ним! Оставьте! Иначе пострадает эта красота, — кивнула на нимфеи. — Высохнем.

— Эри! Я не…

— Ну будьте великодушным, — погладила я его по локтю. — Вы заведомо сильнее и можете уничтожить и это глупое водяное существо, и весь пруд. Но жалко ведь. И лилии жалко. И место это. И это существо, которое так их бережет и охраняет, тоже жалко. Пусть. Это… неплохая нечисть, не такая, как у меня на родине. Оставьте ее, пожалуйста.

Маркиз закинул голову к небу. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь. После чего, аккуратно сняв мою ладонь со своей руки, подошел к самой кромке воды, наклонился и проникновенно произнес:

— Еще одна такая шутка — и на месте твоего водоема будет сухой котлован. Сейчас скажи спасибо этой милой девушке, что она заступилась за тебя.

Из-под воды поднялась струйка пузырьков воздуха.

— Я рад, что ты меня понял, — сообщил маркиз, выпрямился и пошел ко мне, снимая на ходу промокший кафтан.

— Пойдемте домой, Эри. Вы промокли, нужно скорее переодеться в сухое.

— Да, конечно.

Я подхватила повыше подол платья, чтобы он не лип к ногам и не мешал, и тут со стороны пруда в мою сторону что-то полетело. Я тихо взвизгнула, ожидая очередной душ, но на голову шлепнулось что-то мокрое, скользкое и длинное.

Завопив от неожиданности, сбросила с себя… А что сбросила-то? Перестав голосить, я присмотрелась и ахнула.

— Нимфея! Это мне? — спросила, глядя в сторону пруда.

Конечно, мне никто не ответил. Но и так было ясно, что водяной житель таким образом поблагодарил меня за заступничество: бросил издали сорванную в подарок лилию.

Маркиз ди Кассано хмыкнул, но комментировать не стал. Лишь подошел, подставил корзину, чтобы я положила роскошный, но мокрый цветок внутрь, и подставил локоть.

Шли в молчании. А потом я поймала себя на том, что негромко подхихикиваю, потому что меня распирает от смеха.

— Да уж, — поддержал меня его сиятельство. — В кои-то веки пригласил красивую девушку на прогулку. Незабываемой она вышла.

— Вы умеете удивлять, — сдавленно ответила я и, не выдержав, расхохоталась.

К вилле мы подходили мокрые, уставшие, замерзшие и бесконечно веселые. Добраться до эркера башни незамеченными нам не удалось. У крыльца, несмотря на поздний час, прогуливались оставшиеся невесты. Все четыре штуки. Ой, как-то не так. Вроде не принято невест штуками считать, да?

— Ваше сиятельство, — сделали книксен юные леди и их компаньонки.

— Уже так поздно, лорд Риккардо, — заговорила леди Рамона под одобрительными взглядами остальных дам. — А вы… в обществе… Позволите ли поинтересоваться, где вы… гуляли в таком виде?

Маркиз сильнее сжал руку на моей талии. Шли в обнимку: поскольку мне в мокром тяжелом платье и в хлюпающих туфлях было трудно, лорд помогал мне.

— А мы изучали место для вашего следующего конкурса, — с улыбкой произнесла я, опережая своего начальника.

— Ночью? — чопорно уточнила одна из компаньонок. Их имена я не посчитала нужным уточнять.

— Конечно. Днем мы были слишком заняты.

— И как?

— Мокро, — приподняла я двумя пальцами юбку и продемонстрировала. — Так что надевайте завтра то, что не жалко мочить.

— Позвольте, вы о чем? — напряглась Рамона. — Мочить? Мокро?

— Да, леди. Очень мокро, — сухо подтвердил Риккардо и, сильнее прижав меня к себе, заставил сделать вперед несколько шагов. — Пруд, знаете ли, полон воды. А вода — мокрая.

— Вы о чем?

— О конкурсе — кто лучше плавает, — пояснила я. — Вы же… э-э-э… будущие мачехи Лексинталя. А он мальчик уже большой. Захочет пойти купаться, и вдруг — раз!

— Что — раз? — опешила Рамона, вытаращившись на меня.

— Ногу судорога сведет. Ну и раз — ко дну. А мачеха должна будет уметь спасти ребенка, — вдохновенно несла я чепуху.

— Леди Эрика, вы в своем уме? — вкрадчиво обратилась ко мне компаньонка Рамоны.

— Временами. Но иногда умираю — и тогда не в своем. А что?