— Лиам попросил меня прийти посмотреть на нее, — подключился Пол.

Я плотнее сжала руку Бена и краем глаза заметила, как Роуз затаила дыхание.

— Она само очарование. Просто невозможно почувствовать к ней что-либо, кроме желания прижать к груди. И мы решили…

Блондин тяжело вздохнул, а Лиам переплел их пальцы, ободряюще улыбаясь мужу.

— Удочерить ее, — закончил предложение он.

Восторженный визг Роуз и Келли потянул уголки губ мужчин к ушам. Я обменялась восхищенными взглядами с Беном, и мы вместе с остальными поспешили к Мартинам.

— Я так счастлива за вас, детки! Так счастлива за малышку! Я так счастлива! — ликовала именинница, то есть Роуз.

Причем ликовала она мне на ухо, заставляя жалеть, что мои барабанные перепонки не из железа.

— Это лучший подарок из все… Вернее, эта малышка не подарок, — исправилась женщина, мельком поглядывая на меня, — нет, она личность. Но я так рада, что именно вы будете помогать ей расти!

Я показала большой палец вверх — Роуз на радостях еще и запрыгала. Потрясающе, когда люди не только слышат, что им говорят, но и прислушиваются. Например, стараются не ставить детей и внуков в центр Вселенной, делая их смыслом жизни.

Коллективные объятия грозились раздробить мои ребра, а две неугомонные блондинки все никак не переставали визжать в перерывах воодушевленных речей, из-за чего я чуть было не потеряла способность к звуковому восприятию. Однако радость за пополнение в семье Мартинов была сильнее. Она сгладила физическую боль и вселила в меня какую-то странную надежду.

Надежду на то, что одной счастливой девочкой в мире станет больше. На то, что у этой девочки будет целых два мужчины, которые смогут обеспечить ее всем необходимым. В том числе и любовью. Они всегда будут рядом, они поддержат, позаботятся, уберегут.

Я встретилась взглядом с ликерными глазами, и вдруг пытки мозга увенчались успехом. Проказник замахал белым флагом, признаваясь, что на окситоцин подсадил давно, а потому слезть с него будет ой как непросто. Бен прижал меня к себе, целуя в лоб, и я четко осознала: мне было бы достаточно, чтобы любил он один.

На следующий день — день, когда я покидала общество Бенксов — мы с Беном отправились прощаться со всеми. Было только семь утра воскресенья, поэтому мы самолично ходили по домикам и тактично постукивали в двери, надеясь не нарушить ничей сон.

Как только до ушей доносился храп, как из домика Пола и Лиама, к примеру, тихонько двигались дальше. В конце концов, я уже формально попрощалась со всеми вчера, а Бен вернется к ним через несколько дней. В моих же планах провести еще пару недель с мамой и отчимом прежде, чем наступит время вернуться в Чапел-Хилл.

Когда Бен постучал в дверь домика Зака и Евы, быстро стало ясно, что они не спят, а во всю уплетают эклеры. Я начала шагать назад и чуть не свалилась со ступенек, вовремя ухватившись за перила.

— Пойдем! — шикнула мужчине, сбегая вниз по ступенькам.

Он последовал за мной, но тут дверь открылась, и из деревянного проема к нам выглянул Зак. Шоколадные волосы растрепаны, щеки, а также слегка торчащие уши, горят, и — вау! — они с Беном точно братья: у этого тоже торс — сплошные мышцы.

Стоило вспомнить про обнаженного Бена, и так сразу эклеров захотелось. Как там говорят: «От одного эклерчика не разнесет»? Вероятно, так никто не говорит. Но, может, Бен проверять не станет, поверит на слово по старой дружбе? Знаю, что нельзя заниматься непотребствами пока не решили заниматься ими на постоянной основе, но если очень — очень! — хочется, то можно, верно?

— Вы уже уезжаете? — запыхавшимся голосом спросила Ева, выглядывая из-под руки мужа.

В отличие от мужчины, видимая часть которого была полностью обнажена, на девушке был шелковый халат изумрудного цвета. Ее щеки были столь же пунцовыми, как и у Зака, губы распухли и казались больше обычного, а каштановые волосы стояли дыбом, словно она только вышла из центрифуги.

— Да, — неловко улыбнулся Бен. — Простите, что помешали.

— Ничего, — поспешила заверить Ева, поправляя прическу. Ну, то, что могло бы быть ею.

— Да, — небрежно кинул Зак. — Мы продолжим, как только вы уйдете.

Шатенка шлепнула мужа по кубикам пресса, и тот затрясся от смеха. Расставив руки шире, девушка замахала кистями, подзывая к себе.

— Ну же, идите обниматься.

— Эм… — засомневалась я. — А там точно все одеты?

Перевела говорящий взгляд на Зака, и по его лицу расплылась ухмылка.

— Сейчас будут все, — заверил он и скрылся за дверью.

Уезжала от Бенксов с одним из них на соседнем сиденье и грустью в сердце. Конечно, Роуз пригласила меня на семейное празднование дней рождения Бена и Келли, на знакомство с малышкой Джоди Мари Мартин, на День Благодарения, Рождество и на все грядущие праздники до скончания веков. И все же было грустно от мысли, что, возможно, мне не удастся в будущем провести еще один такой душевный месяц. Правда в том, что я хотела бы быть частью этой семьи.