На обратном пути мы остановились у группы из трех или четырех деревьев хурмы с только что созревающими фруктами. Лучшие из них были наверху, поэтому остальные забрались на деревья, чтобы их достать. В моем стиле было больше оставаться на земле и бросать грейпфруты или тыкать в них бамбуковым шестом. Эта техника оказалась на удивление эффективной, особенно после того, как Ю-сан показал мне, как превратить конец шеста в своего рода крюк. Когда мы сидели, поедая фрукты под деревьями, Энта-сан, один из других рабочих, сказал, что очень скоро мандарины, хурма, гранаты, инжир, яблоки, груши, виноград и дыни будут созревать одновременно, поэтому нам следует быть осторожным, чтобы не съесть сразу слишком много фруктов. На мгновение воцарилась тишина, потом мы все рассмеялись. Как можно было найти проблему с таким изобилием? Даже Энта-сан заметил юмор в его комментарии, и мы все в шутку согласились попытаться контролировать себя.

Когда я приехал на ферму, там была основная группа из пяти жителей. Хиде-сан был там дольше всех и имел наиболее полное представление о работе на ферме, поэтому, когда Сенсея не было рядом, его неофициально признавали лидером группы. Его план состоял в том, чтобы остаться там еще на один год, а затем открыть собственную ферму. Ю-сан отличался коренастым телосложением, бритой головой и громким голосом. Он несколько лет жил как буддийский монах, прежде чем решил, что жизнь вне зала для медитаций ему больше нравится. Энта-сан был тихим, и ему было очень приятно находиться рядом. Он ухаживал за цыплятами, каждый вечер звал их в курятник награждая их семенами. Кин-чан (буквально «золотой мальчик») был молод и только учился на фермера. Он ходил в миссионерскую школу и очень хорошо знал Библию. Он был

Буддист какое-то время, но в последнее время отказался и от этого. Несколько месяцев спустя к нам присоединился Цунэ-сан, только что вернувшийся из годичного тура по органическим фермам в Соединенных Штатах. Это было очень приятное, трудолюбивое сообщество с теплым духом товарищества. Может быть, потому, что это было так давно, серьезных разногласий я не припомню.

На горе не было современных удобств. Мы почти полностью жили за счет того, что выращивали сами, и ресурсов этого района. Сэнсэй велел своим ученикам жить таким полупримитивным образом, потому что считал, что это помогает нам развить чувствительность и чувство места, необходимые для практики естественного земледелия. Такой образ жизни был частью учения. Он ежемесячно давал нам по тридцать долларов на то, что было непрактично производить в небольших количествах, например, растительное масло и соевый соус. Он не платил своим ученикам за работу там, но никто не жаловался. Мы жили в одном из самых красивых мест, которые только можно представить, обо всех наших нуждах позаботились, и нас наставлял человек, который, как мы считали, обладал большой мудростью. Все это было предоставлено бесплатно, и мы считали, что это более чем адекватная компенсация. Фукуока обучал студентов на своей ферме около пятнадцати лет. Когда студенты не жили в саду, он иногда нанимал местных жителей, чтобы они помогали ему, особенно во время сбора урожая. Он выплачивал этим рабочим конкурентоспособную заработную плату.

Не было духа соревнования. Мы никогда не гонялись друг за другом, чтобы узнать, кто быстрее всех уберет полосу ячменя или что-нибудь в этом роде. Нас больше интересовало, насколько хорошо мы выполняем работу, чем как быстро. Некоторые были более опытными в использовании инструментов и выполнении сельскохозяйственных работ, чем другие, а некоторые имели физические ограничения, поэтому производительность каждого рабочего была разной, но это не имело значения. Важно было то, что мы приложили максимум усилий. В идеале мы выполняли одну и ту же работу каждый день немного лучше, чем накануне.

Многие работы повторялись и выполнялись днями или неделями. Для некоторых скука была проблемой, но я преуспел в ней. Это было медитативным и в некотором смысле очищающим. День за днем не о чем было думать, кроме того, что было прямо перед вами.

Новые люди, в основном из города, приходили время от времени, не зная, чего ожидать. Мы приветствовали всех и включали их в полевые работы, работу по дому и вечерние купания в пруду, но мы не стали их нянчить. Это было похоже на лечение, которое я получил, когда впервые приехал в ашрам на Остров Суваносе. Если бы они могли не отставать, отлично, они были бы ассимилированы в сообществе. Если нет, то в конце концов они решили для себя, что пора двигаться дальше. Мы пожелали им удачи, когда они направились обратно с горы в мир. Пока я был там, многие люди проходили через неделю или десять дней, но мало кто интересовался сельским хозяйством, что было очень плохо, поскольку Сэнсэй был так готов учить любого, кто хотел учиться.

Овощи, клевер и сорняки

Через некоторое время дни начали сливаться друг с другом. Солнце знакомо проходило по небу, облака приходили и уходили, а луна снова и снова меняла свои фазы. Работа менялась в зависимости от сезона, но распорядок дня практически не менялся. Иногда Сэнсэй просил нас отложить то, что мы запланировали, потому что у него было что-то еще для нас в тот день, но по большей части мы знали, что нужно делать, и были сами по себе.

Он часто работал с нами, по крайней мере, часть дня. Он был неутомимым тружеником.

Даже в возрасте более шестидесяти лет он скакал вверх и вниз по склонам фруктовых садов, как козел. Нам всем было трудно за ним угнаться. Когда он работал, это было все равно, что смотреть, как кто-то изящно танцует. Мы, конечно, всегда относились к нему с уважением, но когда он был частью рабочей бригады, он смеялся и рассказывал юмористические истории вместе со всеми. Однако, если он видел то, что считал небрежной работой, его смех резко прекращался. Еще одна вещь, которая приводила его в ярость, заключалась в том, что он видел, как кто-то плохо обращался с инструментами. Временами он был строгим, но никогда не властным.

Однажды утром, когда мы заканчивали завтрак, появился Сэнсэй с мешком семян. Он попросил нас следовать за ним на поляну, где росли горчица, дайкон, клевер и сорняки. «Сегодня мы будем сеять овощи», - заявил он. «Я начал готовить эту территорию прошлой осенью, скашивая сорняки до того, как они осеменятся, а затем сажал растения, которые вы видите здесь, для обогащения почвы. Я сделал это в тот момент, когда летние сорняки отмирали, а зимние еще не проросли. «С каждым разом сорняки ослабевают, а клевер - сильнеет.