— Ты бы поехала со мной? — спросил я, уже зная ответ.

Она покачала головой, и слеза пробежала по ее левой щеке. 

— Вот почему я должен был отпустить тебя, — прошептал я, и она закрыла глаза. 

— Но твое решение было для меня пыткой. 

Она открыла глаза. Они покраснели, и из них катились слезы. Я потянулся к ней, мне нужно было утешить ее, но она отступила. 

— Я так не могу, — прошептала она и, повернувшись, ушла, оставив меня стоять там на глазах у всех. А мое сердце разрывалось от невероятной боли. 

Я была совершенно счастлива и довольна тем, что проводила день, играя в куклы и кушая поддельную еду с журнального столика. Мы с Тори даже вздремнули вместе, чего я не делала с ней в течение нескольких месяцев. Но мое затворничество в квартире очевидно раздражало мою лучшую подругу. Лиз появилась у моей двери с Элли на буксире, настаивая, что мне необходим девичник. Три бутылки вина, которые они привезли, показали мне, что они настроены серьезно.

В девять тридцать Тори наконец сдалась, отключившись прямо посреди комнаты, ее голова лежала у меня на коленях, пока я расчесывала ее волосы пальцами. Я размышляла о Райкере. Он не делал больше ничего после своего возвращения.

— Я не говорю, что Райкер был прав, — начала Элли, и я посмотрела на нее, подняв голову. — Он должен был поступить по-другому, мы все это понимаем. Но любой может подтвердить, что он любит тебя.

— Хм, да, почему еще мужчина будет клеймить себя женским именем? Представьте, каково объяснять это другой женщине, на которой решишь жениться, — от этой мысли глаза Лиз в ужасе расширились.

— Дело не в том, любит ли он меня. Я не сомневаюсь в этом, — ответила я.

— Тогда в чем дело? — Лиз поставила свое вино на журнальный столик и наклонилась, оперевшись локтями. Мне показалось, что комната уменьшается, когда Элли и Лиз уставились на меня, ожидая объяснений.

— Я боюсь, — призналась я. Признание обожгло мне горло, сжимая все внутри.

— Что, если я доверюсь ему снова, а он решит, что не может остаться здесь? Тогда не только я потеряю его, но и Тори, — я оглянулась на свою маленькую девочку, которая крепко спала, ее маленькие ручки сжимали мою футболку. — При возвращении Райкера в мою жизнь появляется вероятность того, что Виктория будет страдать.

— Да, но твой отказ от шанса на счастье также может причинить ей боль, — сказала Элли, и я знала, что она права.

Но это не избавило меня от страхов. Тори уже потеряла один шанс иметь отца. При мысли о моей маленькой девочке, влюбляющейся в Райкера, только чтобы потерять его, у меня засосало под ложечкой.

— Сейчас отнесу ее в постель, — сказала я и подняла на руки ее крошечное тело. Осторожно, чтобы не разбудить, поднялась, крепко прижимая ее к груди.

Элли и Лиз молчали, пока я шла в спальню Тори. Уложив ее в кроватку, я опустилась на пол рядом и просто наблюдала, как она спит. Я улыбнулась, увидев, как она сложила бантиком свои сладкие губки. Когда она была младенцем, она причмокивала ими ночью, что всегда заставляло меня смеяться. Я скучала по этим дням, она росла слишком быстро.

Я поцеловала ее в лоб, замерев на мгновение, чтобы вдохнуть запах детской присыпки.

— Спокойной ночи, сладкая девочка, — прошептала я, убирая волосы от ее лица. — Я люблю тебя.

Я снова замерла в дверном проеме, оглянулась и улыбнулась: она повернулась на бок и сложила руки под щекой.

Я вошла в коридор и застыла. От низкого смешка, эхом раздавшегося в коридоре, все мое тело напряглось. Мне надо было сразу остановить Элли и Лиз. Они полностью проигнорировали мои слова о том, что вряд ли я когда-нибудь снова пущу Райкера в свою жизнь. Я сделала несколько шагов к гостиной и прислушалась.

— Она будет злиться, что вы впустили меня, — сказал Райкер, и по его тону я поняла, что он улыбается.

— Ничего, переживет, — сказала Лиз, и я начала размышлять о том, как отомстить ей за предательство. — Я не говорю, что прощаю тебя за то, что бросил ее, но я знаю, что она все еще любит тебя. Она просто не признается в этом, особенно тебе.

— Я не бросил ее, — ответил Райкер, на этот раз без юмора в голосе. — Я отпустил ее, потому что не хотел удерживать. А должен был удержать, и черт, Лиз, я все испортил. Я не знаю, как это исправить, но я уверен, что не откажусь от попыток.

В комнате повисла тишина, и я решила войти. Три пары глаз повернулись в мою сторону, когда я встала в дверном проеме, скрестив руки на груди. Затем Элли посмотрела на Райкера, Райкер показал на Лиз, а моя лучшая подруга просто усмехнулась. Она получит свое позже.

— Вы втроем неплохо проводите время? — спросила я, прихватив бутылку вина и свой бокал и усаживаясь на стул подальше от человека, тревожащего мое сердце.

— Сейчас да, — хрипло прошептал он, и Элли, прикрыв рукой лицо, затряслась от смеха. Я тоже с трудом сдержала смех.