— Я же говорил, — парирует мужчина.

Пожимаю плечами, наблюдая за тем, как Эйден вернулся к броскам.

— Они должны привыкнуть.

— Хочешь быть послом по доброй воле?

— Нет.

Мужчина улыбается и отклоняется в сторону, предварительно сказав:

— Так и думал.

Ещё несколько минут слежу за Эйденом, который гоняет по льду и только успевает делать взмахи клюшкой. Его сопровождают комментарии тренера, но я не слышу их, хотя звучат они довольно громко. Всё внимание, слух и чувства заострились на парне, что рассекает лёд. Есть стихия огня, ветра, земли и воды, вероятно, Эйдена можно отнести к той, что не существует: ко льду. Хотя, это и есть вода, но в замороженном виде. Я не вижу, что он напряжен, кажется, парень абсолютно расслаблен и делает то, что умеет и должен. Наблюдая за ним, понимаю, что хочу попробовать тоже. Я слишком давно не доставала коньки и не ступала на лёд. Возможно, Алестер прав, он может мне помочь, хотя помогать не нужно, я не боюсь кататься.

В сумке начинает верещать телефон, когда вытягиваю его, улыбаюсь. Стоит только о нём подумать, и он тут как тут.

— Ты должна приехать, — с беспокойством, сообщает Алестер.

— Что случилось? Ты снова перепутал кнопки на стиральной машинке?

— Твой папаша завалился прямо в кафе.

Сердце начинает колотить грудную клетку, а страх моментально перекрывает всякие эмоции, которые существуют. Судорожно, с паникой, ужасом на лице и в голове, быстро сгребаю вещи в охапку и спешу на выход. Я всё ещё продолжаю держать телефон у уха, хоть и сомневаюсь, что Алестер остаётся на линии.

— Эмма? — зовёт голос Эйдена.

Стараюсь унять дрожь в теле и выдавить улыбку. Напоминаю себе о том, что он не должен втягиваться в мои проблемы. От некоторых вещей, я должна держать его в стороне. Мы знакомы, но не так близко, чтобы я доверилась ему.

Замираю в нескольких шагах от бортика, к которому подъехал Эйден. Он ищет ответы на моём лице, но я умело их прячу.

— Я срочно должна помочь Алестеру, — говорю я.

— Что случилось?

— Ничего, просто на кафе обрушился Армагеддон. Всё в порядке, я должна бежать.

Хмурое выражение его лица говорит лишь о том, что мне не доверяют, но сейчас не тот случай, когда нужно распинаться и доказывать. Я действительно лгу.

— Увидимся на обеде, — произношу эти слова, когда начинаю пятиться назад.

— Эмма, что случилось?

— Всё в порядке, пожалуйста, тренируйся. Я должна помочь им.

Срываюсь на бег, но не для того, чтобы быстро добраться до нужной точки, а для того, чтобы сбежать от проницательных глаз Эйдена. Он всё ещё зовёт меня, но его голос напоминает эхо, которое вскоре затихает только благодаря улице, на которую выбегаю.

Эйден

Мне всегда вбивали в голову, что нет ничего выше команды. Ты всегда должен выбирать команду. Команда важнее всего. Команда всегда в приоритете. Команда — твоё всё. И я действительно придерживался данного мнения. До сегодняшнего дня. Всё перевернулось с ног на голову.

Та непреодолимая разница, которую всегда видел между мной и Мэйсоном — уничтожилась. Я не знаю, хочу ли быть похожим на него, но сейчас совершаю тот же поступок, на который пошёл он. Я ухожу со льда. Он бросил всё ради Трикси. Я бросаю всё ради девушки, которая появилась в моей жизни чуть больше месяца назад. Мной движет страх, но он вовсе не является моим. Он принадлежит Эмме.

Есть вещи, намного важней игры. Например, другой человек. Важный для тебя человек. Даже если в будущем подобный выбор и шаг обернётся ошибкой, понимание того, что он был осознанным и совершён не зря — всё смягчит. Есть вариант, где о содеянном придётся сожалеть, но без него уже не будешь тем, кем стал. Я никогда не бросался в крайности, идя по намеченному и заготовленному пути. Всё меняется. Я далёк от того, чего хотел и к чему шёл. Возможно, сменилась дорога, став длиннее или короче, это уже неважно. Я знаю, что могу отыскать верное направление даже если собьюсь.

— Ты заставляешь меня усомниться и разочароваться, — говорит в спину тренер, когда прохожу мимо, сменив только обувь. Вряд ли жать на газ удобней в коньках.

— Знаю.

За моим коротким ответом ничего не следует. Парни молчат, тренер тоже. От того, что действительно стал разочарованием — скручивает желудок, но стараюсь залочить всё другим.

От Эммы след простыл, но этому не удивляюсь. Всего лишь продолжаю путь, собирая взгляды прохожих. В машине отбрасываю в сторону верхние части экипировки, оставаясь в нательнике и выезжаю с парковки. Ощущение тревоги парит настолько высоко, что перекрывает все остальные чувства. Оно помогает осознать правильность выбора. От меня нет толка на льду, если мысленно где-то в другом месте. Скорей, я мог получить десятки штрафов от тренера, в конечном итоге, всё могло завершиться удалением или буллитом, возможно, даже не одним.

Когда захожу в кафе, взгляды обращаются ко мне. Повисает тишина, но не могу отделаться от чувства, что она была до меня. Глазами ищу Эмму. И, к счастью, нахожу.

Каждый участок тела девушки говорит о напряжении. Я никогда не видел её такой. Словно все паршивые эмоции смешались воедино и сейчас устроили торжество на её лице. Я замечаю их несмотря на то, что она стоит ко мне боком, практически спиной. Делаю шаг в её сторону и ловлю взгляд Алестера. До этой секунды, он был напряжен не меньше Эммы, но сейчас едва заметная тень улыбки возникает на его губах. Больше не жду чуда. Подхожу ближе, и мужчина, что возвышается над ней, моментально становится омерзителен. К его сожалению, я еще выше. Мне не нравится, как он смотрит на неё. Не нравится, что на его губах ядовитая улыбка. Не нравится, что он чувствует над ней власть. А он чувствует. Я отчетливо вижу, как он умело влияет на неё. Он делает движение, и Эмма вздрагивает. У меня начинает кружиться голова и вместе с ней, привкус тошноты подступает к горлу. Она боится его.